Слезы Тесс (ЛП)

— Пошли со мной, шлюха, — пальцы жёстко сомкнулись на моём израненном запястье и с силой дернули меня вверх. Облизывая потрескавшиеся губы, он потащил меня к двери. Нет! Я не пойду, не так.

Я сжала колени, стопами заплетаясь на старом, гнилом дощатом полу, пытаясь восстановить равновесие и выпрямиться, но так и не смогла побороть ту силу, с которой он меня тащил. Потянув с большей силой, впечатывая в свое огромное тело. От Кожаного Жилета исходил тошнотворный запах пота и металла.

Женщины начали плакать, разорвав воплем отчаяния когда-то сдерживающее нас, гнетущее молчание. Наш небольшой оазис безумия был разрушен.

Я извивалась, пытаясь всеми силами избавиться от цепких пальцев на моем запястье, но вдруг он протянул руку и влепил мне пощечину. Скулу обожгло болью, и я зажмурила глаза.

— ПОДЧИНЯЙСЯ!!! Если не хочешь, чтобы я ударил тебя еще раз, — в ярости прорычал Кожаный Жилет. Дополнительно усилив свой захват, он потащил меня вниз по длинному коридору. Мое лицо горело от резкой боли, но я быстро попыталась отодвинуть на задний план это чувство дискомфорта. Боль отвлекала меня, а мне нужно было быть собранной.

Угрюмо-мрачные черноволосые мужчины остались позади. И тут заплакала еще женщина, затем ее крик присоединился ко всей этой ужасающей симфонии звуков. От всего происходившего мое сердце было готово выпрыгнуть из груди. Оказывается, они пришли сюда не только за мной.

Пульс глухими ударами отсчитывал каждый метр, по которому тащил меня Кожаный Жилет. Мы миновали открытую дверь, затем закрытую, пока он не пихнул меня вперед, вталкивая в душевую комнату. Несколько смежных душевых, треснувшая плитка на стенах и кусочки использованного мыла были разбросаны по всему полу, это напоминало мне душевые в спортивных залах или тюрьмах.

О боже.

Кожаный Жилет дернул меня за плечо, поворачивая к нему лицом.

— Раздевайся.

Желание сопротивляться зародилось с ещё большой силой, и не выдержав, я плюнула ему в лицо. Я не могла. Только Брэкс видел меня голой — это было его подарком и больше ничьим.

Пошел ты. Пошло всё на хер. Я никогда не была такой уверенной в себе, или меня уж точно никогда не переполняла такая смелость, но все во мне изменилось. Пришло время вам познакомиться с новой версией меня.

Он захихикал.

— Итак, тебе нравится грубость, сука, — прежде, чем я смогла отреагировать, его кулак обрушился на мою скулу. Я потеряла возможность ориентироваться, моё зрение разорвало на кусочки. О боже, боль была намного хуже, чем сам удар. Я застонала, сжимая свое лицо. Меня никогда прежде не били, но за несколько дней это было уже в третий раз.

Он схватил меня за воротничок футболки и разорвал ее. Звук трескающегося материала эхом отразился от стен плиточной душевой. Я захныкала, когда прохладный и влажный воздух коснулся моего голого тела, выставленного напоказ, и особенно чувствительных мест на животе и груди. Болевой шок, который туманом застилал мне разум, начал рассеиваться, и я, отважившись на попытку сделать обманное движение, дернулась в сторону и попыталась сбежать. Но этот ублюдок совсем не страдал от болезненного удара по челюсти, он без усилий поймал меня.

Он что-то пробормотал и вновь сильно ударил меня по лицу.

— Да ты, как я посмотрю, дикая штучка. Но это не спасёт тебя. Это лишь значит, что ты не сможешь найти себе выгодного покупателя и закончишь жизнь, как все шлюхи, обдолбанные наркотой и совершенно отупевшие от ее количества, — он прижался ко мне и лизнул, проводя своим мерзким языком по моей щеке, как лабрадор, медленно облизывая рядом с линией роста волос.

Я задрожала, отталкивая его.

— Если ты хочешь еще раз встретить мой кулак своим милым личиком, двинься еще раз, — проговорил он.

Сто скачущих галопом слонов уже поселились в моем черепе, я не вынесла бы больше. Моя душа хотела бороться, но тело осталось неподвижным, повинуясь.

— Хорошая девочка, — проворковал он, потом протянул руку к моим легинсам и одним резким движением стянул их. Затем, потянувшись мне за спину, расстегнул бюстгальтер, который упал на пол, оставляя меня на полное обозрение.

Я стояла голая перед насильником, похитителем и злобным садистским сукиным сыном.

Я дрожала, сжимая руки вокруг обнаженной груди. Мужчина хихикал, насилуя меня пронизывающим взглядом.

— Милые сиськи. Ты не сможешь постоянно прятать их. Иди в душ и смой с себя грязь, — он толкнул меня к участку комнаты с мелким мусором и грязными следами от высохшей мыльной пены.

Я споткнулась, но охотно пошла. Это означало, что я уйду подальше от него, от его зловония, его гнили. Не думая о том, что он смотрит на меня. Ничего тебя не затронет, если ты не позволишь.

Думая об этом, я наклонилась, чтобы взять кусок мыла.