Слезы уснувшей вечности (СИ)

Поздним вечером в домике в лесу ей было довольно страшно, особенно когда вместо маленьких окон — большие и панорамные. Как только начало темнеть, МакЛауд зашторила их настолько, насколько это возможно, и тем самым успокоила себя. «Люцифер, Данталиан, Эннаэль или, может быть, Габриэль?» — пронеслось у неё в голове, когда она заметила две кружки ароматного напитка, приготовленного совсем недавно. Старшеклассница заправила прядь волос за ухо, её губы изогнулись в дружелюбной улыбке.

— Как ты думаешь, что я мог бы сделать после того, как узнал о твоём неудачном побеге? — Вирджиния резко обернулась на знакомый голос архангела и тут же вспомнила о той ситуации в Аду. Её прекрасное и беззаботное настроение изменилось за мгновение, что сразу заметил Люцифер. — Но в любом случае я ничего не сделал. Но не потому, что не захотел. А потому, что просто не было времени, — она виновато опустила взгляд вниз, понимая, что её попытка сбежать и вправду была неоправданной и глупой, ведь сейчас ей не грозит опасность. — Ты хотела со мной о чем-то поговорить?

— Д-да, хотела, — наконец, робко проговорила Джини тихим голосом, осторожно поставила чёрного котенка на пол и собралась с нужными мыслями. — Твою вражду с Михаилом уже нельзя остановить? — эта ситуация с братьями-архангелами касалась и МакЛауд, ведь от жизни одного из них зависела и её тоже. Но она переживала не за свою судьбу, а за судьбу падшего.

— Он будет делать всё, что угодно, лишь бы выполнить своё предназначение, — архангел с некой неуверенностью взял горячий шоколад, отпил немного и продолжил держать кружку в руках, хотя считал, что алкоголь гораздо вкуснее. Девушка не знала, чему удивляться больше: действиям Дьявола или словам. — А его предназначение — убить меня. А я в свою очередь должен убить его, — девушка удивлённо подняла брови, что вызвало на лице падшего самодовольную ухмылку. — Папочка не стал давать нам каких-то других указаний и даже даты этой проклятой битвы…

— Надеюсь, что я не оскорблю тебя и не задену твою самооценку, но твой отец… полный идиот, — Вирджинии стало неловко от этих слов, поэтому она поспешила взять свою тёплую кружку и сделать пару глотков. Люцифер и до этого находился в приподнятом настроении, узнав от Андраса способ победить Михаила, а теперь и подавно. — Он просто обрёк на смерть не только своих сыновей, но и весь мир, — эта тема по-настоящему возмутила старшеклассницу. Ей хотелось высказаться, и ведьмочка понимала, что за оскорбление Бога архангел ей ничего не сделает. Хотя он в любом случае не тронул бы её, потому что она нужна ему. — Каким же надо быть эгоистом… — девушка вдруг замолчала и взглянула на падшего, который впервые так внимательно слушал её. — Кажется, что я начала говорить и думать, как ты.

— Ты видишь в этом проблему? — Люцифер пожал плечами, а она звонко рассмеялась. На носу был Апокалипсис, но это, видимо, совсем не волновало её и не влияло на уровень её оптимизма. МакЛауд, не желая принимать во всей этой войне участие, просто хотела, чтобы всё это поскорее закончилось.

— Давай только по-честному, — начала она более робким и привычным для неё голосом и поставила полупустую кружку обратно на стол. — Ты ведь не допустишь, чтобы Михаил победил, да? — в её карих глазах виднелась надежда, которая на этот раз вовсе не раздражала Дьявола. Но он пришёл сюда совсем не за тем, чтобы поболтать с ней, и прекрасно это осознавал.

— Допустить такое было бы фатальной ошибкой, — усмехнулся архангел, положил руки в карманы и продолжил уже более настойчивым тоном: — Я всегда забираю о том, чего жажду, — в его холодном и ровном голосе уже не слышалось той издевки или сарказма. От того Люцифера, который из собственных побуждений приготовил ей горячий шоколад и поговорил о Боге, не осталось и следа.

— Я просто хочу быть уверена, что твоей и моей жизни ничего не угрожает, — она фальшиво улыбнулась и отвела неуверенный взгляд. — Я правда переживаю за тебя, как бы глупо это не звучало, — Вирджиния всё ещё не поднимала на него глаза, несильно прикусив нижнюю губу.

— Я польщён, — изогнув одну бровь, спокойно проговорил падший, поражаясь её сентиментальностью и доверчивостью. Ничего не ответив, Джини обняла его и положила голову на грудь, хотя прекрасно помнила: того совершенно не радуют объятия. Но сейчас ему не нужно было отталкивать её и запугивать, поэтому он положил руки на её спину, не сразу прижимая к себе и чувствуя её учащённое сердцебиение. Рыжие волосы приятно пахли каким-то шампунем. — Ты же знаешь, что тебя никто и пальцем не тронет, — она, пересилив поступившие слезы, взглянула на него снизу вверх и мило улыбнулась, не ожидая такой реакции от Дьявола.