Слимп

— Бывает, бывает, — усмехнулся маршал, наливая чай в две кружки. — Ты пей, не стесняйся... У меня когда-то тоже такой случай был, — старичок хитро прищурился, вспоминая. — Я тогда помоложе тебя был, в Имперском ведомстве служил... капитаном, по-моему. Или старшим лейтенантом... не помню, давно это было! Ещё в первой жизни. М-м... в бане это случилось. Знаешь на Перекрёстке старые Калитные бани? Должен знать, популярное место... Или снесли их уже? Ну, неважно... Повздорил я там в предбаннике с одним голым типом, он мне амфору с пивом ненароком разбил. Крепко повздорил, хе-хе. Силушки тогда у меня хватало... А потом оказалось, что это новый начальник отдела кадров Имперского военного ведомства. Только что прибыл и с дорожки сразу пошёл в знаменитые бани. Омовение тела произвести, так сказать... На следующий день я с ним нос к носу в ведомстве столкнулся. Мда-а... Так что служба моя незамедлительно переместилась в самый отдалённый гарнизон, на окраине Империи. Где вскоре в одном из Миров начался быстрый мор — из нереальности, разворошённой местными колдунами-самоучками, в тот Мир всякая пакость поналезла. Нас, конечно, бросили на ликвидацию... Короче, с этого момента и началась моя настоящая, а не тепличная штабная служба, — маршал, растроганный воспоминаниями, отечески-снисходительно посмотрел на Семёна. — Значит, разрушители, говоришь? Ладно, пусть будет «разрушители».

Семён, всем своим видом выражая заинтересованность и чинопочитание, вежливо пил предложенный чай, в то же время лихорадочно придумывая, как бы выкрутиться из создавшейся ситуации: уж засветился так засветился!

— Тэкс, — что-то обдумав, сказал маршал. — Это даже удачно, майор, что ты сюда зашёл. Очень кстати! У меня как раз свободно место адъютанта... прежнего недавно покалечили, слимперского жреца арестовывал, вот на операции и покалечили... а ты, Симеон, судя по всему — человек бойкий, расторопный... Значит так — проведём воздействие, вернёмся на Перекрёсток, там и напишешь рапорт о переводе в мой личный отдел. На должность адъютанта-полковника. Считай, что предварительное собеседование ты прошёл, — маршал Ити Б.Р.В. привстал, перегнулся через стол и потрепал опешившего Семёна по плечу сухонькой рукой. — Поздравляю вас, полковник! Да, кстати, на построении будь обязательно, привыкай к своим новым обязанностям. Форма одежды... Не до парадов сегодня, оставайся как есть. М-м, что ещё?.. Пожалуй, всё. Построение через полчаса. Свободен, — маршал махнул рукой в сторону выхода. Семён уже открывал дверь, когда маршал вдруг спросил его в спину:

— Симеон, а я тебя раньше нигде не встречал? Больно уж твоё имя мне знакомо. И внешность.

Семён обернулся, не зная что ответить. Не говорить же, что скорее всего маршал мог видеть его в полиментовской ориентировке, состряпанной художниками кардинальского сыскного отдела.

— Впрочем, чего это я? — удивился маршал. — При Имперском Магическом Дворе и видел, где же ещё. Иди, полковник, иди. Не опаздывай. — И поднёс к губам кружку с чаем.

Семён вышел и осторожно прикрыл за собой дверь. И на цыпочках кинулся прочь. К выходу из бункера.

— Па-аздравляю, гражданин полковник, — насмешливо и врастяжку сказал Мар, — какой рост! Какая карьера! Просто сказка. Теперь надо обязательно сходить представиться командиру кардинальского отряда... есть же у них командир! Показать себя с лучшей стороны: тоже брякнуть чего-нибудь в струю... Глядишь, и там звание себе оторвёшь. Тебя кем Кардинал назначить хотел? Сержантом? Будешь, стало быть, полковником-сержантом. Или сержант-полковником, уж как тебе захочется.

— Отстань, — огрызнулся Семён. — И без тебя погано. Так проколоться!

— Почему — проколоться? — удивился медальон. — Ни в коем случае! Всё получилось крайне удачно. Теперь ты адъютант и можешь шляться здесь где угодно. Я имею в виду, что никто тебе лишних вопросов задавать не будет, — пояснил Мар. — Скажешь, что адъютант, и всё. Может быть, даже в первых рядах окажемся на этом... как его... на воздействии. Чтобы видно получше было, — с надеждой предположил Мар. — Люблю широкомасштабные воздействия! Особенно если они зрелищные и безобразные. Страшные.

Семён никак не отреагировал на реплику о широкомасштабных безобразиях: возле выхода из бункера, с сумкой на плече, у полуоткрытой двери стоял Хайк, чем-то явно удручённый. Унылый какой-то, погасший. Сам на себя не похожий.

— Ты чего? — Семён ободряюще улыбнулся Хайку. — Чего грустишь, как сестрица Алёнушка над расфасованной козлятиной? В шаре предсказаний что-нибудь не то увидел, да?

Хайк неопределённо кивнул, то ли отрицательно, то ли утвердительно. Семён насторожился:

— Ты поконкретнее можешь?

— Нет, — уныло ответил Хайк, — не получается поконкретнее. Я четыре раза просматривал наше возможное будущее... Ничего не просматривается! Нет у нас будущего, Симеон. Вот так.