Слёзы жирафа

— Так вот, — криво усмехнулась ее знакомая, — я знаю, что вы думаете. Но вы ошибаетесь. Мужчина выбирает себе сотрудниц, ориентируясь на внешний вид. Мужчины предпочитают красоток и именно им дают работу. А другим говорят: приносим свои извинения, но вакансий больше нет, нам очень жаль. Сейчас во всем мире экономический спад, и работа есть только для красивых. Во время экономического спада так обычно и бывает. Короче, во всем виновата экономика.

Мма Макутси потрясенно слушала. И понимала, что это хоть и горькая, но правда. Может, она давно чувствовала это на уровне подсознания, просто никогда не сталкивалась с проблемой лицом к лицу. Хорошенькие женщины получают все, что хотят, а таким, как она, не очень элегантным, не достается ничего.

В тот вечер она долго смотрелась в зеркало. Попыталась что-нибудь сделать с волосами, но ничего не получилось. Она прыскала на них лаком и укладывала то так, то эдак, но волосы не слушались. Кожа не впитывала крем и оставалась гораздо темнее, чем у других студенток колледжа. Мма Макутси почувствовала жуткую обиду на свою судьбу. Ситуация безнадежная. Даже в больших темных очках, которые мма Макутси купила за огромные деньги, она оставалась темнокожей девушкой в мире, где все получали блондинки с ярко накрашенными губами. Это была жестокая несокрушимая правда, и никакие старания, никакое количество кремов и лосьонов ничего не смогут изменить. Радости жизни, хорошая работа, богатые мужья не являются следствием твоих достоинств и трудолюбия. Их приобретают благодаря врожденным животным инстинктам.

Мма Макутси стояла перед зеркалом и плакала. Она столько трудилась, чтобы получить в Ботсванском колледже делопроизводства эти девяносто семь процентов, а могла бы с таким же успехом развлекаться, гулять с парнями и, глядишь, толку было бы больше. А вдруг она вообще не найдет работу и будет сидеть дома, помогая маме стирать и гладить одежду младших братьев?

Ответ нашелся на следующий день, когда она пришла в офис мма Рамотсве и получила место секретаря. Это был удачный выход из положения. Если мужчины не хотят брать на службу за талант, нужно идти работать к женщине. Может, офис тут и не роскошный, но работа увлекательная. Быть секретарем частного детектива гораздо престижнее, чем сидеть в банке или адвокатской конторе. В конце концов, должна же быть на свете справедливость. Может, она трудилась не напрасно.

Вот только если бы не куры…

— Итак, мма Макутси, — сказала мма Рамотсве, поудобнее усаживаясь на стуле и собираясь насладиться чашечкой редбуша, который заварила для нее секретарша, — я ездила в Молепололе и нашла место, где жили те люди. Видела ферму и грядки, где они пытались выращивать овощи. Разговаривала с женщиной, которая жила там одновременно с ними. Видела все, что можно было увидеть.

— И что-нибудь нашли? — спросила мма Макутси, наливая кипяток в заварочный чайник и размешивая листья.

— Я нашла ощущения, — ответила мма Рамотсве. — Почувствовала, будто я что-то знаю.

Мма Макутси внимательно слушала хозяйку. Что она имеет в виду, говоря, что почувствовала, будто что-то знает? Можно или знать, или не знать. Нельзя думать, что знаешь, если не знаешь, что именно ты должен знать.

— Я не вполне понимаю… — начала она.

Мма Рамотсве засмеялась.

— Это называется интуиция. Можете почитать о ней в книге у мистера Андерсена. Она подсказывает нам то, что мы знаем, но чему не находим названия.

— И там, на ферме, вы нашли эту самую интуицию, — неуверенно произнесла мма Макутси. — А что она вам подсказала? Где тот несчастный мальчик-американец?

— Там, — тихо сказала мма Рамотсве. — Тот молодой человек там.

Некоторое время обе женщины молчали. Мма Макутси поставила чайник на стол и сняла крышку.

— Он там живет? До сих пор?

— Нет, — ответила мма Рамотсве. — Он мертв. Но он там. Вы понимаете, о чем я говорю?

Мма Макутси кивнула. Она поняла. Любой тонко организованный африканец знал, что имеет в виду мма Рамотсве. После смерти мы не покидаем место, где жили. Мы по-прежнему там, там наш дух. Он никогда не уйдет. Белые люди этого попросту не понимают. Они называют это суевериями, считают нашу веру следствием невежества. На самом деле это они невежественны. Если они не понимают, что человек есть частичка окружающего мира, значит, это они слепы, а не мы.

Мма Макутси налила чай и протянула мма Рамотсве ее чашку.

— Вы скажете об этом американке? — спросила она. — Миссис Куртин, наверно, захочет знать, где тело. «Покажите мне точное место, где находится мой сын». Вы же знаете этих людей. Она не поймет, если вы просто скажете, что он где-то там, а указать место не сможете.