Волна ревности и паники захлестнула Кайли, и она села там, где стояла.
Мысль оборвалась, когда Кайли вспомнила, что еще Гретхен говорила ей о Джессике.
Кайли потерла виски. Гретхен подыскивает новое место работы? Так скоро? Даже не обсудив с ней это? Об этом страшно было подумать. Казалось, само небо обрушилось на ее плечи. У нее перехватило дыхание.
После всего, что между ними произошло, какое право имела Гретхен так поступать? Они занимались любовью — нет, они занимались страстной любовью, но неужели на этом все закончится?
Разве это было любовью на один раз? Они обе почувствовали эту связь — прочную, эмоциональную связь, — и Кайли была уверена, что они обе были на пути к… Она глубоко вдохнула, подбирая правильные слова. К чему-то большему? Это было несколько размытое, но чертовски реалистичное представление.
Кайли старалась не думать о возможном будущем с Гретхен, но глубоко внутри, она понимала, что именно о таком будущем она мечтала. Ей казалось, что Гретхен тоже этого хотела, правда, сейчас она уже не была в этом так уверена. Сообщение Гретхен заставило ее в этом усомниться. И от этой неопределенности Кайли начала злиться.
Ей захотелось позвонить Гретхен прямо сейчас и узнать, что происходит. Но вместо этого Кайли вспомнила, каким уставшим был голос Гретхен на автоответчике, и как тяжело, должно быть, ей было перебирать личные вещи покойного отца, и отказалась от подобной затеи. Сама мысль, что она, возможно, загрузит Гретхен еще большими проблемами, была для нее невыносима.
Кайли посмотрела перед собой застывшим взглядом — она понятия не имела, что ей делать дальше. Абсолютно никакого понятия.
С этой мыслью Гретхен повесила трубку. У нее было достаточно времени, но если ей хочется вырваться из этого социального ада и изменить собственную жизнь, то надо действовать. Гретхен знала, что ей необходимо поговорить с Кайли обо всем. Но в ее мыслях царила такая неразбериха, что она опасалась сорваться в один прекрасный момент.
В ожидании брата она плюхнулась на кушетку. Оба были очень измотаны. Гретхен чувствовала себя так, словно ее пропустили через эмоциональную мясорубку на этой неделе, и когда она подумала, что со слезами боли и сожаления покончено, на горизонте замаячила новая порция воспоминаний и задраенные шлюзы слезохранилища открылись вновь.
ДжиДжей страдал куда сильнее. Он чрезвычайно тяжело перенес смерть отца, и Гретхен немножко завидовала ему: она не была настолько близка с отцом, как ДжиДжей, и поэтому ее чувства пострадали меньше. И эта зависть говорила ей о том, что она опозорена, даже, несмотря на то, что она испытывала более глубокую привязанность к покойному родителю, чем, как ей казалось, было на самом деле.
Кайзер подумала о том, что необходимо что-то съесть. Холодильник был забит до отказа. Всю неделю у них останавливались друзья ее отца. Они привезли с собой много пасты и хлеба, так что они с братом могли не утруждать себя готовкой. Племянники ели охотно и часто, а вот у нее с ДжиДжеем практически не было аппетита.
Гретхен посмотрела на фотографии, стоящие на столике перед ней. На одной она с ДжиДжеем — оба еще подростки, и одеты довольно нелепо. На другой — их мать, которая улыбалась фотографу, — редкое мгновение беззаботного счастья и отдыха. Третья — свадебная фотография их с Джеем родителей.