Слишком близко

– Ну замечательно! – Он наливает мне вина и ставит бокалы на стол. – Честное слово, дорогая, как раз собирался спросить.

Он многословно рассказывает, как устал на этих выходных, как сильно скучал по мне и постоянно волновался. Я ставлю перед ним тарелку со спагетти и сажусь напротив.

– Интересно, почему я оступилась на лестнице, – говорю я, наматывая длинные макаронины на вилку. Роб молча жует, но смотрит мне в глаза. – Я несла белье в стирку? Или обернулась к тебе? Или?..

– Нет. – Он запивает еду вином. – Ты просто шла впереди. Разве что…

– Что?

– Засмотрелась на фотографии?

Значит, я засмотрелась на фотографии и шагнула мимо ступеньки. Вполне правдоподобно, только…

– А мне казалось, мы ссорились, – говорю я.

– Из-за чего?

– Не знаю. Может, из-за центра соцпомощи?

Роб роняет вилку, и длинная макаронина распластывается по столу. Он поднимает ее и, вытерев пальцем кроваво-красный след от соуса, бросает обратно в тарелку.

– Мне написала Роуз. Ты ведь знаешь, о ком речь? Она волонтер в центре. – Роб молча отводит глаза. – И Саша была волонтером – там они и познакомились с Томасом. Практически семейное предприятие. – Я поднимаю бокал. – О, я ведь тоже волонтер, ты в курсе? – От ощущения, что я попала в точку, я завожусь еще сильнее. – Я работала у них раньше. И продолжала бы работать, если бы знала об этом.

Роб пристально смотрит на меня.

– Значит, в мое отсутствие ты ездила в центр соцпомощи?

Я качаю головой.

– Почему ты мне не рассказал?

– Да как-то не придавал значения.

– Перестань! – Я делаю большой глоток из бокала, ожидая продолжения. Вот сейчас Роб скажет, что все знает про нас с Ником. И объяснит, почему пытался все от меня скрыть.

– Я хотел, чтобы ты сначала поправилась. – Он допивает вино и наливает себе еще. – Тебя слишком загружали работой.

Я откидываюсь на спинку стула и верчу в руках бокал. Красная жидкость мерцает в свете свечей. Мой воинственный настрой улетучился, и все же очень хочется докопаться до истины.

– Дело в том, что… – Я снова отпиваю вина. – Саша сказала о тебе нечто странное.

Оторвавшись от ужина, Роб уточняет, что именно.

– Ты говорил, что, возможно, лучше мне и не вспоминать прошлое. Это правда?

У Роба вытягивается лицо.

– Когда ты сказала, что ничего не помнишь с того момента, как мы отвезли Фина в университет… – Он на секунду прикрывает глаза. – Мне нужно было время, чтобы… Джо, год был ужасный. Я хотел как можно дольше уберечь тебя от воспоминаний. Разве это преступление? Мы оба наломали дров, но сейчас мы вместе. Что может быть ценнее?

А он постарел. Удивительно, как я раньше не заметила? Наверное, не обращала внимания. Кожа пожелтела, под глазами залегли темные круги, да и седины прибавилось. Порядок и стабильность всегда имели для Роба первостепенную важность, и неожиданный хаос в жизни детей, а потом и в моей, выбил у него почву из-под ног. Но он лгал мне, намеренно скрывал правду. Даже если он хотел уберечь меня от себя самой, так нельзя!

– Джо! Все только ради тебя – так всегда было и всегда будет. Ты для меня – весь мир.

– Роб, ты лгал мне.

– Клянусь, я рассказал бы тебе о центре соцпомощи. – Он с улыбкой пытается взять меня за руку. Я вскакиваю и швыряю в раковину свою тарелку, которая разлетается вдребезги. Не знаю, на кого я разозлилась – на Роба, на себя или на нас обоих, но мне противно даже смотреть на него.

– Ты куда? – кричит он вслед.

– Пойду спать! – огрызаюсь я и добавляю уже спокойнее: – На сегодня с меня хватит.

В конце концов я проваливаюсь в тяжелый сон. Пробуждение резкое и внезапное, как будто меня выдернули из глубины и вытащили на поверхность отдышаться. Роб без спроса положил на меня руку, хотя я специально легла к нему спиной. Ветер что-то шепчет за окном, теребя опавшую листву и заключая дом в зябкие объятия. Мне снился скандал с Робом, перекошенное от ярости лицо… а разбудил его жуткий демонический хохот, который раздался, когда я упала. Я прислушиваюсь: Роб размеренно дышит, его сон не нарушают никакие кошмары.

Март этого года

В центре соцпомощи сегодня затишье. Солнечным весенним утром никого не тянет в темное пыльное помещение, и я не исключение. Тем более что мне предстоит неприятный разговор. Роуз стоит на коленях, оттирая с ковра подозрительное пятно. При виде меня она расплывается в улыбке.

– Привет, пропажа!

Я и впрямь две недели не появлялась – «болела» выдуманным гриппом.

– А где все? – Я снимаю плащ – в зале, как всегда, сильно натоплено, – но не отношу, как обычно, в кабинет Ника, а вешаю на руку.

– Ник заперся – у него куча звонков. – Роуз встает на оба колена поочередно и выпрямляется. – Наверное, опять финансирование выбивает. К сожалению, лотерея ничего не принесла. И кроме того… – Она вздыхает. – Я отправила Сью домой – от нее в последнее время пользы ноль, так что твое появление – бальзам на душу. Как самочувствие?

Роуз снова улыбается, и я невольно начинаю сомневаться в своем решении. Двухнедельная передышка позволила многое обдумать. Сидя дома, я откровенно страдала от одиночества и тосковала по работе.