Слишком дружелюбный незнакомец

Но вдруг Матильда подумала, что во всем есть не только отрицательные стороны. У нее есть преимущество: сыновья и невестка Ле Бри уехали на весь уик-энд. А это значит, в ближайшее время никто не забеспокоится о его исчезновении. К обеду его никто не ждет. У нее есть время действовать не торопясь и не поддаваясь панике.

Она недолго думала над сценарием. Если хорошо подумать, он был только один. Ле Бри упал. Все это не более чем прискорбный несчастный случай. Который мог случиться неважно где. У него, в доме. Или возле гаража. Падение со смертельным исходом, из тех, что каждый год случаются с сотнями людей. Ну еще бы: продолжать работать, как он это делал в своем возрасте! Такое вполне можно было предвидеть. Не повезло… как раз в тот уикэнд, когда он остался дома один…

Матильда поднялась на ноги. В следующее мгновение ее разум отвлекся от тела Ле Бри и осознал присутствие Людовика в нескольких метрах от нее.

Она думала, что найдет его забившимся в угол своей камеры, с ужасом ожидающим развития событий. Но он стоял. Его поврежденная нога, стоящая на полу, была уже не такой распухшей и снова приобрела почти нормальный вид. Людовик выглядел как человек, стоящий на ногах без особого труда.

Проанализировав выражение его лица, Матильда пришла к выводу, что это был вовсе не страх. Что-то другое, вроде внезапного смятения, неверия в то, что происходит у него на глазах. О чем он думает? Представляет себе, что он следующий в списке?

Он не заговорил сразу же. Надо полагать, начал принимать ее всерьез. Долгое время они смотрели друг на друга, будто фаянсовые собачки — Матильде был нужен этот неодобрительный взгляд, чтобы она поняла, что же натворила, — пока он не решился задать вопрос:

— Он мертв?

Произнесенное громким голосом слово «мертв» прозвучало фальшиво: не так эмоционально и тревожно, как взгляд, которым Людовик сопроводил его. Лишенный трагичности, он казался всего лишь констатацией факта.

— А вы как думаете?

Людовик потряс головой и правой рукой похлопал себе по лбу:

— Это сон!

Людовик не орал и не осыпал ее оскорблениями. Вместо этого он, закрыв лицо руками, два или три раза повторил «это сон». Через некоторое время Матильде показалось, что сейчас он расплачется всерьез, и это вывело ее из себя.

— Прекратите свой спектакль! Это вы его убили, Людовик. Вы же знаете, что не надо было кричать. Между нами все предельно ясно. Если бы вы не принялись его звать, сейчас он бы преспокойно находился у себя дома.

Матильда постаралась взять себя в руки. У нее хватает и других забот, нечего здесь задерживаться.

Не обращая больше внимания на Людовика, она снова повернулась к мертвому телу. Матильда вытащила его голову из грязи, под влиянием неосознанного побуждения, как если бы рассчитывала, что старик откроет глаза и начнет агонизировать перед ней. Стеллажи и ящики были перепачканы кровью — скорее гранатового цвета, чем красной, уже почти свернувшейся. Конечно, она может самым тщательным образом все очистить, но невидимые следы все равно останутся.

Перед тем как взять тело Ле Бри под мышки, Матильда потянула его, чтобы освободить ступеньки. При его весе — это она сразу поняла — работа, которая ее ожидает, станет настоящим испытанием. Ботинки тяжело стукнули о лестницу, а затем упали на пол из утоптанной земли.

Затем Матильда потащила труп, чтобы голова первой оказалась на лестнице. Даже не дав себе времени отдышаться, опасаясь утомиться и потерять первоначальный порыв, она, пятясь задом, подняла его на первую ступеньку. Тяжелое тело, слишком тяжелое для нее. Почти сразу же оно соскользнуло с ее груди, чтобы всем своим весом надавить на ее хилый живот. Она снова перевела взгляд на седую окровавленную шевелюру, лежащую на ее джемпере. Потом, когда все будет кончено, надо будет избавиться от одежды. Правда, она не уверена, что на самом деле входит в понятие «все».

Ей с трудом удалось дотащить свою ношу до промежуточной площадки над третьей ступенькой. Повернувшись, она уныло посмотрела на те, что отделяли ее от нижнего этажа дома: ступеньки такие крутые, что подняться по ним требовало усилий, даже если бы она ничего не несла.

По крайней мере, Людовик ведет себя спокойно. Его стенаний и упреков она бы не выдержала.

Сделав короткую передышку, Матильда снова просунула руки под мышки Ле Бри, чтобы обхватить его вокруг груди. Она предпочла бы использовать поручни, но удерживать тело одной рукой было бы невозможно. Чтобы продолжить его тащить, она должна изменить метод: поместить Ле Бри у себя между ног и опираться о ступени, почти садясь на них.