Слишком много любовников

Я также обревизовал содержимое Зоиной сумочки. Она оказалась той, за кого себя выдавала: Зоя Шагина, 19*** года рождения, прописана в Москве, на улице Мусы Джалиля, в доме номер ***, квартире шестьдесят восемь. То есть конкретно здесь, где мы находились. Брак с каким-то там Богданом Шагиным расторгнут четыре года назад, имеется сын Артем 20*** года рождения. Значит, ей тридцать семь – а что, хорошо сохранилась, я думал, она моложе. И сынишке, стало быть, девять.

Я наполнил чайник из крана и поставил на конфорку. И только когда он засвистел, из ванной комнаты появилась Зоя. Глаза и носик ее были покрасневшими. Она глубоко вздохнула и молвила:

– Ужасно хочу есть. – Потом обратила внимание, что на спинке стула валяется забытый с утра халатик, слегка покраснела нижней частью щек и шеи – она вообще краснела чрезвычайно легко – и сказала: – Ой, извини меня за беспорядок. Я не ждала гостей. – Схватила халатик и умчалась в недра квартиры. – Отсутствовала долго – видимо, прибиралась, затем вернулась, залезла в холодильник. – Есть котлеты с макаронами. Борщ. Ты что будешь?

– Кофе.

– Да? Слушай, Паша, а давай маленько выпьем, а? У меня тут водочка имеется початая. Слегка, с устатку и от стресса. Хочешь, соком разбавим или колой.

– Можно.

Мы махнули, и Зоя довольно споро стала сервировать стол.

– Для борща и впрямь поздновато, а от котлеток моих не отказывайся. Не из какого-нибудь фарша покупного, я сама верчу и, как положено, половину говядины кладу, половину свинины. Иные еще баранину добавляют, но я считаю, это уже загиб. Слишком хорошо, как говорят, тоже плохо.

Я видел, что – очевидно, как реакция на стресс, – ею овладела болтливость. Хотелось бы это использовать в своих, детективных целях – но меня, тоже, видимо, как следствие поединка с бандитами, захватило противоположное чувство: полная апатия.

– Я разбавленную пью, с колой. Как говорил мой бывший муж, когда с пузырьками, хорошо по шарам ударяет, быстро.

Она махнула своего коктейля, я пригубил чистой водки, поковырял вилкой котлету. Вяло спросил:

– Как ты думаешь, кто это был?

Глаза ее вновь стали наполняться слезами.

– Понятия не имею.

– Врагов у тебя нет?

– Чтобы вот так хватать вдруг – нет.

– Угроз не получала?

– Нет вроде.

– Как считаешь, это нападение с пропавшей Аленой может быть связано?

– А что еще остается думать?!

– Наверное, ты знаешь, куда она делась. Или где скрывается.

– Понятия ни малейшего не имею!

По глазам ее и по лицу я видел, что она, несомненно, говорит правду.

– Но эти придурки, что тебя хватали, видимо, полагают иначе, – заметил я. – Может, ты все-таки мне расскажешь, что о Румянцевой знаешь?

– Да не знаю я ничего такого!

– Нет-нет, давай-ка ты вспоминай: родители ее, друзья, любовники – где она может быть?

– Слушай, я тебе, по-моему, все уже говорила: Алена откуда-то с Дальнего Востока – причем не из Владивостока или Хабаровска, а из какой-то вообще, извини, перди: город, кажется, Черногрязск называется. Приехала покорять Москву в начале нулевых. Ну, вот, покорила. Муж, квартира.

– Мужа ее вчера убили, – бухнул я. Причем бухнул не случайно: хотел, чтобы девушка в дальнейшем последовала моему совету, а этого легче всего добиться через испуг – если она еще не в достаточной степени испугалась.

Зоя на секунду замерла, и ее пробрала дрожь.

– Убили? – переспросила она. – Зюзина?

– Вот видишь, ты даже знаешь его фамилию. А труп его я вчера сам видел. И знаешь, практика показывает: в современной жизни взрослые женщины просто так, вдруг не исчезают. Наверняка тут замешан любовник. Вот я и спрашиваю: ты ее любовника знала? Кто он?

– Понятия не имею ни малейшего!

– А эти парни, что на нас напали, почему-то считают по-другому.

– Не знаю я, с чего они могли это взять! Никогда я близкой к Алене не была.

– И все равно: тебе сейчас лучше исчезнуть.

– Зачем? Почему? Куда?

– Видишь, какой ты интерес вызываешь у отморозков? А если они вновь повторят свою попытку? А меня рядом не будет? Давай, возьми отпуск и свали куда-нибудь. Когда все с Аленой выяснится или я ситуацию разрулю, я тебе позвоню.

– Куда ж мне деваться?

– Это тебе видней.

– Темка мой у бабушки, это свекровь, мать бывшего мужа. В деревне. Но мне как-то к ней неловко.

– Очень даже ловко. У свекрови, даже бывшей, вряд ли тебя кто-то искать будет.

– Да? Я подумаю.

– Не «подумаю», а надо рвать когти. Прямо завтра утром. А лучше – немедленно. Я провожу тебя до вокзала.

– Ой, свекруха моя в Костромской области проживает, сейчас поздно, все сегодняшние поезда уже ушли. Только завтра. Вдобавок на завтра у меня – полная запись.

– Что это значит?

– Клиентов полно. Неудобно подводить.

– Да? Неудобно? А если что с тобой случится – удобно будет? В общем, как знаешь. Жизнь твоя, тебе видней. Смотри, Тема может без матери остаться. Довольно легко. Ладно, я поеду, пожалуй.

– Может, останешься?

– Это ни к чему. Только не открывай никому. И телефон рядом держи.

– Ты кофе не выпил – а ведь хотел.

– Нет, я передумал, поздновато для кофе. Спасибо за ужин.

Я встал и вышел в коридор. Зоя проследовала за мной.

– Запрись за мной на все засовы.