Слишком много врагов

– Что здесь происходит? – сурово спросил генерал. – Что другого места не нашли? Почему прямо в казарме оказываете помощь? У вас что, здесь медпункта нет?

Федор с генералами до сих пор дела не имел, да и военным был случайным. Поэтому он просто, своими словами объяснил командующему округом, что и сам он здесь – не местный, а коллег перевязывает, поскольку и нужда есть, и время образовалось.

Слово "коллег" генерала добило.

– Так Вы тоже оттуда? Постойте, это же Вы госпиталь там от поляков защищали? – Газет генерал не любил, но уж такие материалы об армии ему докладывали. – И что, у Вас – теперь он адресовал свой вопрос стоявшему рядом командиру гетманского полка – не нашлось медицины, чтобы оказать помощь раненым героям? И их, медик, кстати, контуженный, как я помню, вынужден тут сам их черте чем бинтовать?

Это он, конечно, зря. Бинты у Федора были вполне нормальные, чистые, но вот лежащая на соседней тумбочке обертка от перевязочного пакета, в которую ткнул пальцем, генерал, действительно, судя по всему, в разных переделках побывала. Сам Федор на такие мелочи давно внимания не обращал. Но тут надо понимать другое. Гетманский полк, хотя и входил в состав частей Киевского округа, но был все же на особом положении, и командир его вел себя в отношении генерала подчеркнуто независимо. А тут такой косяк: отмыли, накормили, спать уложили, а о медицинской помощи не позаботились. Люди-то действительно из боя. А ну как завтра кто пожалуется Верховному?

Одним словом, потоптался генерал на командире полка славно. И не ограничился этим, а еще и в канцелярию гетмана нажаловался и своему главному медику в округе ввалил как следует. Полковник, в свою очередь, оттянулся на подчиненных, а главный медик округа – на всей своей военной медицине.

Так что к ночи набежало в казарму к "варшавянам" медиков примерно по два на брата. Злых как черти. Во-первых, погнали куда-то на ночь глядя – хотя какого врача этим удивишь, а, во-вторых, как выяснилось вскоре, совершенно напрасно. При таком уровне медицинской помощи пациенты кончились за полчаса, и вообще очень скоро "варшавяне" взмолились, чтобы их оставили в покое и дали спокойно поспать. Как же, щас! Еще часа два после отбоя дверь вдруг неожиданно открывалась и в нее врывалась очередная бригада с криками: кому тут нужна медицинская помощь?

Дело в том, что приказы в военном ведомстве похожи на волны от упавшего в воду камня – идут во все стороны и не очень быстро. Начальник окружной медицины дал команду прислать в казарму бригады из всех госпиталей Киева и ближайших окрестностей. А там все же не станции скорой помощи. Пока проснулись, собрались, транспорт нашли, поняли, куда ехать… Ну, и так далее.

Но и этим дело не кончилось. Разобравшись с командиром гетманского полка и своими медиками, генерал-лейтенант вспомнил о Федоре.

– А медика-то, кстати, чем награждают? – спросил он своего адьютанта.

Отвел получил не сразу – поздний вечер, канцелярии закрыты, народ по домам уже. Но выяснили все же, что кроме медали "За взятие Варшавы", первые экземпляры которой и предполагалось вручить "варшавянам", Федору ничего не положено.

– Как так? – возмутился генерал, – парень хоть и молодой, но героический – госпиталь свой отстоял, да и медик видно от Бога – я сегодня сам видел, а мы его даже не отметим? Вечно у нас к медицине отношение такое – вспоминаем только, когда припрет. Пишите от меня представление немедленно на "Анну". Да, "клюкву" ему не стоит, что на скальпель ее повязывать? Сразу третьей степени! На грудь! И сейчас же мне принесите, подпишу и позвоню начальнику канцелярии гетмана. Такой просчет!

И здесь подняли всех. Все канцелярии открыли, людей собрали, написали, отвезли, там в указ срочно изменение вносили. Как служивый народ ругался – слов нет.

Но генерал был доволен. Как же, и о раненых позаботился, и забытого героя нашел. Даже Верховному гетману эту историю вкратце перед церемонией награждения рассказал. Ну, и гетманские подсуетились. В результате, вручая орден поручику-танкисту, гетман пожал ему руку аккуратно и спросил, не беспокоит ли рана?

Поскольку еще несколько дней назад эта рана – пустая зарапина по мнению фронтовиков – не мешала поручику в подбитом танке самому бросать снаряды в ствол орудия, заменяя действительно тяжело раненого заряжающего, тот совершенно обалдел, но бодро рявкнул: "Да хоть завтра в бой!"

Гетману это понравилось. Он лихо усмехнулся в усы и ответил:

– Завтра – это правильно! А сегодня не грех и ордена обмыть!

Обмыли, конечно. И на праздничном обеде, и после. Так что в бой на следующий день идти было бы тяжеловато.

Как раз в этот день "варшавянам" и вручили отпускные свидетельства на целых 30 дней. Федор при этот выяснил, что поскольку в корпус он попал из киевской окружной медицины, то и явиться ему после отпуска надо в управление медицинской службы округа. Правда, выдававший ему отпускное военный чиновник как-то хитро ухмыльнулся и сказал:

– Вас там уже ждут!

Но Федор пока внимания на это не обратил. Интересы его сейчас лежали совсем в другой плоскости.