Слишком поздно

— И конечно же, — быстро добавила я, когда увидела, что Райан поднял палец, — Падение метеорита, извержение вулкана и пепел вызвали серьезные климатические изменения. Еду нельзя было купить, поэтому городские жители либо погибли, либо сбежали на юг или в другие страны. Только те из нас, кто привык работать на земле, смогли обеспечить себе скромное существование.

Самое большее, что когда-либо делали мы – это поливали овощи. Но насколько сложно вырастить картошку? На двоих? В наших планах не было кормить кого-то ещё, если это вдруг произойдет на самом деле.

— Естественно, — продолжила я, — Через пару лет пепел рассеялся. В Элктоне, штат Калифорния, больше никогда не было туманов и влажности. Каждый день стояла сухая и теплая погода, а температура не поднималась выше семидесяти двух градусов⁵³.

— Семьдесят два – это слишком тепло, — сказал Райан.

— Всем наплевать.

— Тебе не наплевать.

— Хорошо, мне не наплевать. Пусть будет семьдесят один⁵⁴.

— Шестьдесят восемь⁵⁵.

— Семьдесят⁵⁶ и это мое последнее слово.

— Согласен.

Я вздохнула и снова сосредоточилась на дороге, но неожиданно меня отвлекло какое-то движение на обочине. Это был человек: в костюме для бега, рыжебородый и взрослый, лет сорока.

— Ты видел?

— Вон того парня? — посмотрев на него, спросил Райан.

— Да. На что еще я могла показывать? — У меня участился пульс. — Он всё портит. Как мы сможем жить в вымершем после падения метеорита мире одни, если он тут бегает?

— Давай прибавим скорость, — прищурившись, предложил Райан. — Можно оставить его позади и притвориться, что мы никого не видели.

Моё сердце бешено заколотилось вновь.

— Это совсем не то, — сказала я.

— Уверена? — напряжённым голосом поинтересовался Райан.

Я кивнула и оторвала руки от руля.

Райан схватился за него и дернул. Одно движение, одна секунда и… автомобиль съехал на обочину и врезался в бегуна. Раздался звук, похожий на хруст костей курицы, когда её разделывают в форме «бабочки». Я не слышала кричал ли тот мужчина. Может быть, нет. Может, его просто откинуло от капота, и он с неестественно вывернутой головой безвольно скатился с пригорка.

Я повернулась, чтобы посмотреть, но Райан снова крутанул руль.

— Поехали, поехали, поехали! — кричал он. Взглянув через плечо в последний раз, я положила руки на руль и газанула. Я не помню, как мы добрались до дома, но нам удалось это сделать без преследующего нас воя сирен. Мой брат хорошо разбирался в машинах, поэтому, когда мы заехали в гараж, он выправил вмятину на капоте и смыл засохшую кровь, которая осталась после бегуна. Ветровое стекло было треснуто, но на следующий день он исправил и это. Каким-то образом Райан мог починить всё, кроме меня.

Позже мы узнали, что бегун умер. Меня это ни капельки не удивило: ни у одного человека не могло быть столь неестественно вывернутой головы, если в его родне, конечно не было сов. Парня звали Джо Джонсон, типичное имя для типичного тридцати пятилетнего страховщика, преданного мужа, любящего отца двух маленьких мальчиков и владельца лабрадора ретривера с типичной кличкой Фидо.

Но не его смерть повлияла на то, что я прекратила водить машину.

Нет. Это было возбуждение, которое текло по моим венам пока я наблюдала за тем, как безжизненное тело мужчины скатывалось с дороги. Одно движение – и такой результат! Но я не имела права поддаться искушению, потому что иначе меня могли поймать и отправить в тюрьму. Именно это и убедило меня в том, что я больше не могу снова садиться за руль. А возбуждение доказало, что ни Райан, ни я сама, ни кто-нибудь ещё не смогут «починить» меня также, как ту вмятину, которую выправил брат.

Джо Джонсон был первым. Тут я вам не вру.

Скажу вам честно, я лгунья. Но не важно, насколько хорошо вы обманываете, потому что правда всегда будет преследовать вас. И не важно, что сейчас происходит в этой комнате, потому что осталось ли мне жить пять минут или пять сотен лет, я знаю, что в конце концов, она меня настигла.

***

Мы с братом родились рука об руку и выросли, во всем полагаясь друг на друга. Иногда Райан поддерживал меня, а иногда я – его. В походах прохладными вечерами мы прижимались друг к другу в палатке, чтобы согреться. Дома мы смотрели вдвоем фильмы на диване, и я засыпала на его плече, чувствуя себя в безопасности и спокойно, когда рука Райана лежала на моей спине.

Эмоционально и духовно мы были друг для друга всем. Поэтому было естественным, что и в физическом плане мы тоже станем друг для друга всем. Это было естественным.

Впервые он поцеловал меня, когда нам было по четырнадцать лет. Нет, мы делали это и раньше: в детстве, когда играли в семейную пару, перед родителями, изображая любящих брата и сестру или перед сном. Вот только тот поцелуй был настоящим.