Слоеный торт

– От воды бы я не отказался.

Он жмет на панель, и дверца отъезжает в сторону. Внутри находится бар с напитками. Райдер заглядывает в него и извлекает две бутылочки содовой.

– Это подойдет?

– Подойдет любая вода, мистер Райдер. Я подыхаю от жажды. Вчера ночью я слегка повеселился.

Он протягивает мне одну бутылку, вторую оставляет себе, запирает бар и открывает еще одну панель. Там оказывается музыкальный центр, серебристый глянцевый корпус которого с матово-черными деталями совершенно не гармонирует с консервативным салоном автомобиля. Наверное, он хочет включить какой-нибудь звуковой фон, под который можно спокойно поговорить. Но нет. Эдди залазает в карман своего безупречного костюма и вынимает оттуда кассету. Может, у него есть своя музыкальная группа. Эдди открывает деку и вставляет кассету. Потом берет в руки пульт дистанционного управления и усаживается поудобнее. Запись очень плохого качества. Пленка шипит и свистит даже на такой первоклассной системе. Я слышу голос Джимми Прайса.

– И это все, Альби, всего семь «штук»? Черт подери! Из-за них и мараться не стоит.

– Что ж, приятель, если тебе они не нужны, оставлю их себе, – отвечает неизвестный мне голос.

– Я этого не говорил. Я просто сказал, что семь «штук» это слишком скромно. Вот и все.

– Ты бы ныл точно так же, если бы речь шла и о семидесяти. Знаю я тебя, старого козла. Все помню. – Человек смеется, смеется и сам Джимми.

– Да, жизнь уже не та, что несколько лет назад. С вашей братией стало трудно договориться.

– Тебе бы мои проблемы. У меня тут полно долбаных ищеек из собственной безопасности. Они постоянно что-то вынюхивают, подсылают к тебе подставных людей, напичканных микрофонами. Не все же такие осмотрительные, как ты, Джимбо.

Понятно, Джимми разговаривает с коррумпированным легавым. По правилам играешь, мистер Прайс. Собственная безопасность – это практически то же, что и внутреннее полицейское гестапо. Они отлавливают «оборотней», служителей закона с огромными домами, банковскими счетами, на которых лежат огромные суммы, и виллами в Испании. Эдди нажимает «паузу».

– Опережая твой вопрос, этого джентльмена зовут Альби Картер. Он возглавляет региональное управление уголовной полиции. Работяга, хотя слегка туповат. Ему не хватает чутья.

– Джимми его завербовал. – Я схватываю на лету. Эдди удивленно приподнимает бровь. Потом снова включает запись и из окна машины начинает любоваться противоположным берегом реки.

– Разве ты плохо справляешься, Альби? Ты поставляешь им отличные сведения. За свои деньги они получают все сполна. Ведь так?

Я в замешательстве.

– Хочешь сказать, я становлюсь мнительным?

– Ты в порядке, Альби.

– Ты тоже. Если бы не я, ты пропал бы много лет назад.

– Знаю, знаю. И хватит придираться к самому себе. Оставь это щенкам из собственной безопасности.

– Я только…

– Слушай, кончай ныть. Ведешь себя как размазня. Тебе до пенсии рукой подать. Ты уже оттрубил свою двадцатку! – Джимми переходит на крик.

– Ладно, ладно, Джим. Ты меня без ножа режешь. Знаешь ведь, что в осведомительских фондах не очень-то густо.

Осведомительские фонды. От этой фразы кровь застывает в жилах. Получается, Джимми завязан с полицией. Он перешел на другую сторону баррикад.

– Слей эту информацию прямо в банк. Они оценят, если предупредить их о том, что кое-кто намеревается порыться в шкафчиках тетушки Мод.

Эдди останавливает кассету.

– Это, видимо, означает, что финансовые учреждения щедро вознаградят информацию о планирующемся в их отношении денежном мошенничестве, – поясняет он. – Ну, теперь-то ты вник в суть дела, сынок?