Слоеный торт

Я ясно вижу, как в бумажном чайном домике главаря всех главарей якудзы, где вдоль стен стоят миниатюрные гейши, облаченный в кимоно Эдди по пояс раскланивается перед их боссом. Райдер говорит, что у него есть небольшой подарок. На нем можно неплохо подзаработать, но послушайте, друг мой, если в спальне у вас не все гладко, возьмите один из моих подарков, садитесь на сверхскоростной экспресс и поезжайте в один из тех коттеджей, каких полно на склонах горы Фудзи, а там увидите, что произойдет. Сомневаюсь, что японскому гангстеру понравится, если какой-то европеец скажет ему, что его «самураю» для разогрева требуется резиновая надувная кукла или вибрирующая вагина, очень похожая на настоящую. Для них там главное – это лицо и всякая бредятина вроде воинского кодекса чести. Наверное, за такое оскорбление ему отсекут яйца – разумеется, соблюдая церемонию. Забавно все это. Правда.

– А теперь ответь мне, Нобби. Где те, другие коробки? – выпытывает Морти.

Тот глядит на часы.

– Сейчас они, должно быть, приземляются в аэропорту Амстердама. В них ведь не было ничего важного, нет? Боюсь, вышла неувязочка. Видишь ли, ребята из магазина… ну, вроде опасались тебя. Они очень хотели выполнить задание, поэтому приехали рано утром и собственноручно отвезли коробки в грузовой терминал. Ты раньше там был? В Хитроу? Они попросили голландцев встретить груз на месте. Ты же всегда велишь им проявлять инициативу.

– Нобби, ты полный идиот. Почему же ты не остановил их? Ты ведь знал, что это не те коробки.

– Прости, Морт. Я вышел по соседству, чтобы сделать ставку. А когда вернулся, парней уже не было. И на звонки они не отвечали.

– Вот как мы поступим, – обращается он к нам с Кларки. – Сначала возьмем Джина, Терри и тупоголового Микки, который грузил гребаные коробки. Сядем на самолет до Амстердама, не откладывая, прямо сегодня вечером, ворвемся туда и, если потребуется, разнесем там все на хрен, но посылку добудем.

– Постарайтесь не грубить этим типам, они люди очень серьезные, – заботливо предупреждает Нобби.

– А мы что, несерьезные? – вращая глазами, спрашивает Морти.

– Но это же вонючие нацисты. Неофашисты. Поэтому они и снимают пор…

– А их фюрера случайно не Отто зовут? – уточняю я.

– Ты, наверное, телепат, сынок. Ты его знаешь?

– Ни разу не встречались.

Нобби подзывает меня кивком, озирается по сторонам. Я вижу, как внутри магазина парит Донна. Звонит мобильник Кларки.

– Поговаривают, что они замешаны в торговле наркотиками, – заговорщически шепчет старик.

– Ладно, пап, – отвечает по телефону Кларк. – Он сейчас со мной. Я передам.

Он убирает телефон.

– Морти, Фредди Херстумер. Могут возникнуть осложнения.

Все, я ухожу.

Кюрасао Двадцать миль от побережья Венесуэлы 1 апреля 2000 года Жизнь продолжается

Спустя шесть недель я очнулся. За это время я успел пролететь сквозь темные туннели, добравшись почти до самого конца, где горел яркий свет, потом решил вернуться, парил над самим собой и видел во сне, как парни в зеленой униформе копаются в моих мозгах. Они потом сказали, что мне невероятно повезло, что я выжил. Повезло, потому что в меня стреляли.

Лучше, наверное, объяснить. Вот что произошло. Я должен был уехать из Лондона в субботу. Перед этим я оставил инструкции по ведению дел своему бухгалтеру мистеру Лонсдейлу и ребятам, занимавшимся вопросами моей собственности, и затаился на пару дней до отъезда. Но тут вдруг в пятницу решил повиноваться низменным животным инстинктам и позвонить Тэмми. Подумал, что, возможно, если я обоснуюсь в каком-нибудь укромном местечке, она сможет ненадолго забежать, и мы на месте разберемся, что делать.

Я договорился встретиться с ней в пиццерии в Камден-Тауне, и в ту секунду, когда она переступила порог кафе и спустилась вниз по ступенькам, меня вдруг поразило какое-то странное, но превосходное ощущение. Оно исходило не из штанов, а скорее, шло от самого сердца. Я увидел нас спустя многие годы в окружении внуков где-то в Австралии. Мы богаты и довольны жизнью, подмигиваем друг другу и улыбаемся над личными шутками, дети спрашивают нас, как мы познакомились. Удачно вложенные инвестиции приносят хороший доход. Креветки на блюде. До сегодняшнего дня это так и осталось миражем.