Слой

Автобус был импортный, мягкий и теплый, и Виктор Александрович продремал в удобном кресле большую часть пути, вяло отмахиваясь от коварных предложений Винникова скоротать дорогу коньячком. Расположившаяся на последних рядах пресса, судя по долетавшим оттуда запахам и стеклянному бряканью, относилась к винниковским провокациям куда благосклоннее.

В Тобольск они въехали уже засветло. К стыду своему, Слесаренко вдруг уразумел, что никогда раньше здесь не бывал, хотя много читал и слышал о Тобольске — бывшей столице огромной Тобольской губернии, ныне известной нефтехимическим комбинатом и фешенебельной гостиницей «Славянская», построенной Бог знает для кого за совершенно баснословные деньги. Побывавшие в ней слесаренковские знакомые закатывали в восторге глаза и чмокали губами при рассказе.

Со «Славянской» все и началось. Когда стояли очередью в холле, регистрируясь и разбирая ключи от номеров, Виктор Александрович оказался неподалеку от Кротова, и тот кивнул ему и посмотрел на Слесаренко как-то заинтересованно-ожидающе, что Виктору Александровичу не очень понравилось. Похоже было, что банкир догадывался или знал о возможном контакте и поводе к нему, что ставило Виктора Александровича в заведомо невыигрышное положение. С другой стороны, ежели Кротов был кем-то заранее проинформирован, то он уже готов к переговорам, что упрощало задачу и экономило время. Документы лежали в портфеле у Виктора Александровича рядом со сменой белья, запасной рубашкой и туалетными принадлежностями, домашними тапочками в холщовом мешочке, специально сшитом для командировок слесаренковской женой, и пакетом с бутербродами.

Их с Кротовым расселили по разным этажам. Виктор Александрович проинспектировал свой одноместный номер и остался доволен: чисто, светло, добротная мебель, удобная сантехника. Правда, комната могла быть и просторнее, отметил он, и спустился на лифте в вестибюль, где уже ждали гостей директор нефтехимкомбината Владимир Юдин и тобольский мэр Сергей Белкин. Директор комбината держался хозяином, да он во многом и был хозяином в Тобольске, «замкнутом» целиком и полностью на крупнейший юдинский комплекс. Слесаренко приходилось слышать о трениях между директором и мэром, но это было обычным делом для многих северных городов, где городская власть мало что значила без поддержки и влияния местных нефтегазовых «генералов».

Пока Кульчихин представлял Юдину приехавших, Виктор Александрович подошел к Белкину и подчеркнуто вежливо поздоровался с ним.

— Очень рад вас видеть, Сергей Николаевич.

Опытный Кульчихин моментально развернулся в его сторону:

— … и наш руководитель, заместитель председателя Тюменской городской Думы Виктор Александрович Слесаренко.

— Мы знакомы, — сказал Юдин. — Правда, заочно. Впервые у нас, не так ли?

— Да, впервые, — согласился Слесаренко и отметил про себя хорошую информационную подготовку директорской команды. Тем более что слесаренковский пост ровным счетом ничего не значил для «генерала» и депутата областной Думы Юдина, вращавшегося в кругах куда более высоких, но тем не менее не поленившегося «просчитать» тюменского гостя, пусть и второразрядного в областной иерархии.

— К нам надо летом приезжать, — с улыбкой посетовал директор. — Правильно я говорю, Сергей Николаевич? Летом у нас красота!..

Они сели в автобус и поехали на комбинат, где бродили по цехам, а потом заседали до четырех часов дня, заглушая голод бесконечным чаем в директорском кабинете. С каждым часом Виктор Александрович все больше убеждался, как далеки в своих запросах и возможностях нефтехимкомбинат и тюменские заводы, роковым дтя области образом разнесенные в свое время чьей-то волей или недомыслием по разным полюсам индустрии. Объективно получалось так, что Север сегодня действительно мало нуждался в Тюмени как промышленной и научной базе, и уж вовсе никак не хотел видеть в ней командующую «столицу». Виктор Александрович полагал это неправильным и ненормальным, но хорошо представлял себе, как непросто и нескоро север и юг области развернутся навстречу друг другу, и все-таки верил, что это обязательно произойдет, потому что сам был северянином со стажем, и слово «Тюмень» по-прежнему означало для него территорию от Карского моря до Казахстана, а не только город на берегу реки Туры, где осели «ненавистные и ненужные северянам чиновники-прилипалы», — вспомнил он хлесткую фразу из окружной газеты.

После быстрого обеда в комбинатской столовой их повезли на экскурсию по городу, и Виктор Александрович, пораженный красотой Тобольского кремля, дал себе слово приехать сюда летом всей семьей на выходные.

Они еще побродили по заснеженному местному кладбищу, где лежали декабристы и прочие известные люди, после чего, уже в сумерках, вернулись в гостиницу.