Слой

– Вы потеряли ощущение реальности. На этом наши с вами контакты заканчиваются. Я поручу секретарю переадресовывать ваши звонки начальнику отдела безопасности.

Он достал из внутреннего кармана мобильный телефон и потыкал в него пальцем. Панель засветилась, но связи не было.

– Если ваш тревожный маяк не работает, почему должна работать трубка? Можете просто помахать ему рукой, – Нуркин обернулся на ехавшую сзади машину. – Вообще-то, стекла у меня тонированные. Боюсь, не разглядит.

– Странно. Меня дважды хотели убить, и купить тоже хотели, но вот завербовать…

– Все когда-нибудь происходит впервые. Должность директора департамента ПРТВ и неограниченные полномочия в этой сфере – разумеется, при условии взаимопонимания.

– Директор чего? – Не понял Горшков.

– Главный по печати, радио и телевидению. Это вы. В скором будущем.

– Владислав, я не…

– Борисович.

– Владислав Борисович. Все равно я не настолько безумен, чтоб… хотя бы продолжать этот разговор. Любезный, останови-ка, – обратился он к шоферу.

Тот посмотрел в зеркало и прибавил скорости. Оба джипа и «Роллс-Ройс» Горшкова сделали то же самое. Водитель приосанился и еле сдержал довольную улыбку. Боссу было приятно, и от этого ему было приятно вдвойне.

– Ты глухой? – Крикнул Горшков.

– И слепой, и немой, – добавил Нуркин. – И как им только права дают? Безобразие.

– Все равно скоро приедем, – мстительно произнес Горшков. – И вы будете иметь дело с моей охраной. А если со мной что-то…

– Пока вы у меня в гостях, можете не переживать. Это произойдет позже, и не здесь, а где-нибудь в Австрии. Вам же придется скрываться. О, вы не знаете, какая это горькая доля – быть изгнанником.

Горшков достал вторую сигарету и все-таки закурил.

– Ты забыл назвать сумму.

Нуркин вытащил из-под сидения кейс и нажал на замки. Горшков увидел ровные ряды пятисотрублевых банкнот.

– Все, что влезло в чемодан, – сказал Нуркин. – Остальное в багажнике. Там больше.

– Он у тебя полный? Полный наличных?! – Воскликнул Горшков.

– Если не хватит, дам еще. У меня их много.

– Фальшивые?.. – С ужасом догадался он.

– Никто не отличит. Гравер, инженер, технолог – все бывшие работники Гознака. У нас собралась превосходная компания.

– Владислав, ты сошел с ума… Подрыв экономики, за это дают пожизненное…

– Первое, – назидательно произнес он. – Открою тебе секрет: руководство московского ОБЭП…

– Ясно, переходи ко второму.

– Второе, про подрыв экономики. Это то, к чему я стремлюсь – в том числе. Экономика у нас будет новая. Другая. Лучше.

– Ты сошел с ума… – завороженно повторил Горшков.

– И третье, – повысил голос Нуркин. – Это ты должен был узнать раньше. Гораздо раньше. «Ощущение реальности», – передразнил он. – Дорогой друг, реальность, которую ты…

Его прервал писк спутникового телефона. Выслушав, Нуркин озадаченно надул губы и тут же перезвонил. Горшков заметил, что номер, который он набирает, состоит из двенадцати цифр. Запомнить все ему не удалось.

– Сашок… – Молвил Нуркин. – Этот ополченец… Рогов? Роговцев?.. Так вот, он до того обнаглел, что вступил в партию… В какую, Сашок! Ты что, с похмелья? В нашу. В нашу партию вступил… Вчера. Сегодня утром на сервер пришла его анкета. Ты представляешь, он там даже не изменил ничего. В анкете. Все указал: и домашний адрес, и… Да, кураж я оценил, но… Это похоже на черную метку… Смешно? А мне не очень. Позаботься о нем, Сашок. Ради такого дела я готов потерять одного из сторонников… Да… А это уже твои трудности. Все.

Нуркин воткнул трубку в гнездо и рассеянно заморгал.

– Третье, – подсказал Горшков. – Про реальность.

– Я помню. Никак не соображу, с чего начать… Однажды на мой кортеж напали террористы. Это было не здесь, а…

Первый джип неожиданно вильнул вправо.

– Что там у них? – Нервно спросил Нуркин.

Шофер приложил палец к левому уху и передал:

– Скаты пробило, сразу два. Замыкающую машину перегонят в голову, а в хвосте пойдет «Роллс-Ройс».

– Мне это не нравится.

– В лесу останавливаться нельзя, Владислав Борисович. Они нас потом догонят.

Впереди, метрах в пятистах, маячили «Жигули» с темно-зеленым прицепом. Прицеп болтало из стороны в сторону, но «Жигуль» ехал не меньше ста и левой полосы не покидал.

– Дачники, Владислав Борисович, – отозвался на его мысли водитель. – Сейчас ребята их шуганут.

Легкий «Митсубиси Паджеро» быстро перестроился и включил сирену, но через секунду мигнул поворотниками и тоже съехал на обочину.

– Что за черт! – Вскричал Нуркин.

Водитель снова прижал наушник.

– Велели двигаться дальше, – сказал он.

– Шины, да? А у нас почему не лопаются?

– Успокойся, Владислав, – проговорил Горшков. – Меня однажды отсекали от охраны, это происходит по-другому.

– Владислав Борисович, – резко произнес Нуркин.

Когда до «Жигулей» осталось меньше ста метров, шофер посигналил, но дачники и не думали уступать. Колымага настойчиво перлась в левом ряду. Прицеп мотало и подбрасывало, а грязный тент полоскался, как знамя.

– Обойди его, что ли.

– Нельзя. Эти чайники иногда такое…

Внезапно тент откинулся, и из-под него выглянул какой-то парень.

– Во, дают… – брякнул шофер.