Сломай меня, если захочешь

— Хорошо, Соня, все хорошо. Анализы почти все готовы. Хорошие, так что в конце недели прооперируют. А я переживаю. Врачи говорят, что все отлично и не стоит переживать, организм молодой справится. А я не могу — забираю из рук чашку, прижимаю к себе.

— Мам ну раз врачи говорят верь. Мы деньги нашли все во время. Соберись, мы ему сильные нужны. Потом и не вспомним про это. Слышишь.

— Ты права, расклеиваться нельзя.

— Ну вот, так уже лучше.

— Как папа? А то звоню ему, трубку не берет.

— Все хорошо, я убираю, кушать приготовила. Жив и почти здоров.

— Я вот до сих пор не пойму, как можно было так с лестницы упасть. Лицо все разбил, еще и руку сломал.

— Ну видишь, можно. Не волнуйся. Сейчас главное Родька.

Еще полчаса поговорили про прогнозы и дальнейшую реабилитацию.

— Я побегу мам, мне в университет нужно, завтра приеду вечером перед работой.

— Тяжело тебе, учеба, работа еще и по дому все на тебе. Ты не мотайся каждый день к нам, мы справимся.

— Мам я люблю вас. Завтра приеду, скажи Роде, что бы придумал что ему покушать принести — мама вздохнула и наконец улыбнулась

— Иди Сонечка, опоздаешь, люблю тебя родная моя.

На пару я все-таки опоздала. Макар ждал меня на парковке.

— Прогуливаешь, Лютаев.

— Тебя жду. Где ты была? Опоздала — притянул к себе, придирчиво рассматривая — Сонь, мне стоит волноваться?

— Нет, твоими стараниями, я в безопасности — целую его, как будто могу себе позволить.

— Бемби, живи у меня, там самое безопасное место.

— Ого, не кажется что слишком быстро.

— Не кажется, у тебя маньяк дома живет. Как после этого я, свою девушку, должен оставлять там. Я сегодня чуть с ума не сошел. А когда на пару не пришла, вообще с катушек слетел.

У меня в груди запекло. Еле слезы сдержала.

— Свою девушку. Мы встречаемся теперь?

— Да Соня. Вчера не понятно объяснил. Или ты со мной на одну ночь замутила, признавайся.

— Понятно, понятно — пытаюсь отбиться, потому что эта зараза сажает на капот и лезет под кофту.

— Фу-ф белье на месте. И я серьезно, переезжай.

— Макар, давай потише, я ночевать буду… часто

— Сегодня?

— Сегодня.

— Хорошо, пока так — снимает с капота, поправляя одежду — Беги, бемби, я в клуб, вечером заберу.

Целует. Целует. Целует до одури, пока воздух не закачивается. Потом садится в машину и уезжает. А я стою и двинуться не могу, потому что дышать нечем. Потому что страшно потерять. Рассказать страшно. Молчать еще хуже. Потому что впервые заботятся, оберегают. Потому что хочет меня, как есть. Настоящую, без всех условностей. Видеть рядом, касаться. Меня. И все это слишком быстро, остро, на пределе чувств эмоций. Но Макар, он такой весь, слишком. С ним по- другому не будет. Как на вулкане горишь и хочешь еще. Как справляться с этим.

Глава 16

Сидели с Лешей после пар в аудитории, тренироваться не хотелось ни ему, ни мне. Просто разговаривали ни о чем. Рассказывал про сестру, обожал ее. Младше его на десять лет, веревки из него вила. Но Леша не возражал. Смеюсь, когда про шалость очередную слушаю.

Глупо наверно выглядим с открытыми ртами, когда вплывает Марго. Как королева фей. Красивая, ухоженная, порода в ней чувствуется. Завидую ей. Я честно не понимаю, почему Макар со мной. Она ему больше подходит. И в тачке уместно будет смотреться, и на кухне его современной, и в постели. Нет, нет, об этом не думать. Но токсичный процесс запущен, услужливо подкидывая красочные картинки. Ревную его, себе хочу и только.

— Ле-ешь, оставишь нас с Соней, секретки женские — о, нет, какие секреты у меня с Марго.

— Да, Рита, конечно — друг еще называется, сбежал и не оглянулся. А «Рита», смерила Заевского таким взглядом, что ад замерз.

— Гордеева, ты совсем бесстрашная?

— Ты о чем?

— Одно не пойму, шизанутая, на что надеешься? Сидела бы и дальше в уголке и не рыпалась.

— Ого, все еще не пойму, про что ты? — вру, но она откуда знает про нас.

— Про Макара, тупая овца, видела как на парковке липла к нему. Ну, с Лютаевым понятно, экзотики захотелось — окинула презрительным взглядом — Хотя с тобой это благотворительность. Кто ж знал, что Макарчик жалостливый окажется. Знала бы тоже бедолагой прикинулась. — мотнула головой, явно отметая эту идею.

— Марго, ты чего хочешь я не пойму. Унизить меня, зря стараешься. Все уже слышала, иммунитет выработался.

— Кого унижать то, ты и так под плинтусом. Руки марать. Еще раз увижу рядом с Макаром, пожалеешь. С тобой другие будут разговаривать, потом не плачь, что на улицу стыдно выходить. Я понятно объясняю? Скажешь Лютаеву про наш разговор, ну короче ты в курсе, что случиться.

— А ей и не надо говорить Ритусик, я скажу — теперь я и Марго уставились на дверь. Вот кого я точно не ожидала увидеть, так это Тимофея Лукашина. Стоит в дверях, подпирая косяк. Поза расслабленная, но как-то по атмосфере не чувствуется.

— Вали отсюда Тим, мы сами разберемся — стерва аж взвизгнула в конце.

— Ритусик, ты бы горло поберегла, пригодиться. Хотя сморчок ректора вряд ли достанет. Ага, угадал?

— Рот закрой Лукашин. Что несешь?