Сломай меня

Бас безостановочно звонит мне, приезжал раз шесть, и каждый раз я его отбривала.

Я не готова разбираться с ним, пока все остальное так дерьмово.

Реальность, что его окружает, тот факт, что он рано или поздно уедет… уедет один или не один? Прямо сейчас я не могу об этом думать, так что изо всех сил стараюсь вообще не думать – сижу на скамейке в парке и затягиваюсь косяком, который передала мне Валин.

– Выглядишь дерьмово, – она с участием смотрит на меня.

Давлюсь кашлем, выпуская длинную струю дыма и наблюдая, как она исчезает в воздухе.

– Да, расческа бы не помешала, – соглашаюсь с ней.

– И, может, чуток подводки.

Смеюсь и толкаю ее плечом.

– А ты чего не дымишь?

– Стерва, думаешь, я могу себе позволить свернуть больше полграмма зараз? Так вот, ответ отрицательный.

Кошусь на нее.

– Валин, можно спросить, как ты зарабатываешь деньги?

– Бриэль, можно спросить, зачем ты прикладываешь лед к лицу? – Она приподнимает идеальную бровь. – Ты же знаешь, что я все равно тебе не отвечу.

У меня вырывается сдавленный смешок, и я отвожу взгляд.

Валин все-таки закуривает, а я с наслаждением делаю долгий выдох.

– Приятно, правда? Так расслабляет… – усмехается подруга. – Моя мама говорила, что косячок – это антидепрессант для уличных девчонок. Думаю, в этом есть смысл.

Я никак не комментирую слова ее мамы, знаю, что Валин вскочит и, уходя, покажет мне средний палец, вместо этого говорю:

– Представляешь, я год не курила.

– А я не курила девять месяцев, – раздается голос.

Мы обе оглядываемся и видим Рэйвен, идущую к нам. Она смотрит на Валин.

– Мне нужно украсть твою подружку.

Валин наклоняет голову.

– Ну, не знаю даже…

Рэйвен достает из кармана пакетик и зажимает двумя пальцами. Валин улыбается и берет.

– А ты мне вроде как нравишься, – говорит она и уходит.

Рэйвен смотрит ей вслед, потом переводит взгляд на меня.

– Травка лежала у меня в бардачке еще до того, как я забеременела. Адски сухая, но она не успеет понять до того, как мы закончим разговор.

У меня вырывается тихий смешок.

– Вряд ли ее это волнует – качество травки.

Рэйвен кивает.

– Сломанных девчонок мало что не волнует… – Я понимаю, что она говорит это исходя из собственного опыта.

Рэйвен стоит рядом со скамейкой и рассматривает цветы на клумбе.

– Я бы села, если б не было так невыносимо больно вставать.

– Как ты себя чувствуешь? – вежливо спрашиваю я.

Она смеется:

– Как будто меня снова пырнули ножом.

Резко вскидываю голову.

– Долгая история, – продолжает смеяться она.

Эту историю наверняка знает мой брат.

– А малыш, как он?

– С таким-то отцом и дядями? Он гарантированно будет таким же. Я почти в ужасе от страха, но пока что… он крошечный и само совершенство.

Я встречаюсь с ней взглядом.

– Он правда прекрасен, и имя подходящее, – у меня еще не было возможности сказать ей это. – Ворон [15] и феникс.

– И волк, – улыбается Рэйвен. – Я все жду, кто же первым об этом сострит, чтобы выбить ему зубы, – шутит она. – Тут больше нет никаких детей, даже если кажется, будто есть.

Мы обе хохочем, но ее смех быстро стихает, она мрачнеет. Напряжение становится все сильнее.

Она косится на меня.

– Я слышала, что случилось.

– Ну, я так и поняла.

Рэйвен кивает, потом делает шаг ко мне.

– Ты думала о том, чтобы уехать.

Это не вопрос, и я не отвечаю.

– Не делай этого, Бриэль, – она не приказывает, а просит, и в ее голосе отчетливо слышится боль. – Если ты уедешь, Ройс все равно тебя найдет и привезет обратно. Так что просто не уезжай.

– Тогда, может, и вправду стоит уехать, – откидываюсь на спинку скамейки.

Она хмурится.

– Ты это серьезно, Бриэль? Ты и вправду хочешь от него уйти?

– О, так это я от него уйду? – распахиваю глаза.

– Не веди себя так, будто ты слепая и не видишь, почему он себя так ведет.

Слова срабатывают как триггер, заставляя меня вскочить со скамейки. Бросаю на нее гневный взгляд.

Позади меня останавливается машина, но я не оглядываюсь, а Рэйвен поднимает руку, запрещая подойти тому, кто из нее вышел. Она тоже не сводит с меня горящего взгляда.

Я знаю, что она на меня не злится – она беспокоится о Ройсе, и последнее, чего мне хочется, – ругаться с ней, я и так уже поругалась со всеми.

– Мне нужна твоя помощь, Бриэль, – тихо говорит она. В чертах ее лица проступает боль, и причина очевидна.

Ройс.

– Он в дерьме, – подтверждает она то, о чем шепчет мое сердце. – И мы впервые не можем ему помочь.

Ну конечно.

Во мне поднимается уродливое чувство жалости к себе, прежде чем я успеваю его перебороть.

– И ты пришла ко мне, как к последней надежде.

– Не последней, Бриэль. Первой. Единственной, – она шагает ближе. – Я никогда еще таким его не видела. А мы много через что вместе прошли. Чтобы распознать в Брейшо сердечную боль, даже не надо особо стараться. – Она смотрит на кого-то позади меня, я оглядываюсь и вижу Мэддока, стоящего у черного «Денали». – Эти парни склонны к саморазрушению. Разрываются изнутри, а когда все выходит наружу… – Она не договаривает и качает головой. – Нам нужна твоя помощь, Бриэль.

Я смотрю на Мэддока, и он опускает голову. Поворачиваюсь к Рэйвен.