Сломанная игрушка

— Нет. Я не позволю тебе… Если понадобится, свяжу, но не дам разбрасываться жизнью, предназначенной нести смех и радость.

— Ты не знаешь, кто я…

— Я знаю, кто ты, Пинки Пай.

— Но ты не знаешь, что было…

— Теперь то, что было — неважно. Осталось в прошлом, навсегда.

— Но зачем тебе это?

— У меня живут целых пятеро пони, которые нуждаются в улыбках. Нуждаются в тебе, Пинки Пай.

Стивен Агилар чувствует, как слипшаяся от крови грива истерзанной пони сама собой делает попытку завиться беспечными кудряшками.

Розовое копытце гладит человека по груди, прикрытой курткой. Спустя несколько минут пони говорит тихо-тихо, так что Стивен еле может различить:

— Пятеро пони… и один человек…

— Не для протокола, детектив, — сказал Стивен, — но я бы на месте Пинки поступил бы так же, причем намного раньше. А она терпела в том подвале столько, что потеряла счет времени.

— Могу я ее хотя бы продиагностировать? — спросил Дик и быстро добавил, — Ничего особенного, только вербально.

— Она не знает, чем закончился ее отчаянный удар ножом, — предупредил Стивен, — Не ворошите прошлое. Она заслужила покой.

— Я не буду спрашивать о прошлом. Пара стандартных вопросов, которые позволят установить, несет ли она опасность.

— В моем присутствии, детектив.

Владелец этого табуна лошадок, очевидно, не верил Трейси. Тот не обижался, повидав на службе и не такое.

— Без проблем, — сказал он.

…Когда они подошли к Пинки Пай, та как раз спорила с белой Сюрпрайз о цвете посыпки пирожных. Естественно, Пинки изо всех сил отстаивала розовый цвет, а пегаска — белый. Так уж повелось, что пони старались окружать себя предметами, что либо несли на себе знаки в виде кьютимарок, либо подходили под цвет шерстки.

Пони как раз сошлись на том, что пирожные посыплют разной пудрой, потому что так будет веселее. Столкнув копытца в быстром брохуфе, они расстались: Сюрпрайз упорхнула куда-то в сторону кухни, а Пинки Пай подошла к людям.

— Привет, Пинки, — поздоровался Дик и даже присел, чтобы сравняться с пони ростом, — Меня зовут детектив Трейси. Можно тебя спросить?

— Конечно! — пони уселась на круп и обезоруживающе улыбнулась. Белая майка была в паре мест заляпана сластями, а яркие шортики делали пони похожей на простую девчонку-подростка.

Дик подумал, что на счастливой мордочке пони застарелый шрам возле глаза смотрится жутковато.

— Я хотел бы провести с тобой простой тест, — сказал детектив, включая коммуникатор и вызывая на экран службу вербального тестирования поведенческих программ, — а ты отвечай просто «да» или «нет». Договорились?

— А это весело?

— Кхм… Возможно. Начнем? Это не займет много времени.

— Оки-доки-локи!

— Итак. Просыпаясь по утрам, ты давно не испытываешь чувства бодрости.

— Нет! — Пони захихикала, — Как же можно не испытывать бодрости в новое, прекрасное утро?

Детектив не смог подавить улыбки и продолжил:

— Порой у тебя появляется желание зло пошутить над другими.

Стивен дернулся было, но голубые глаза удивленно распахнулись на детектива:

— Что?! Нет-нет-нет-нет! Шутка должна вызывать радость и смех, ни один розыгрыш не должен задевать ничьи чувства! Ни в коем случае!..

Дик примирительно поднял руку:

— Я понял, Пинки… «Да» или «нет» будет вполне достаточно.

— Простого «нет» тут явно недостаточно! — Пинки Пай чуть не подпрыгнула от возмущения.

Трейси предпочел просто продолжить:

— Ты часто удивляешься, какие скрытые причины заставляют другого чел… другое существо… делать тебе что-нибудь хорошее.

— Скрытые?.. — переспросила пони и ободряюще улыбнулась Стивену, который стоял за спиной Трейси и явно нервничал, — Нет, не думаю. Я верю, что чувства тех, кто меня окружает, искренни. И не нуждаются в причинах. Тем более в скрытых.

Детектив кивнул. Пока картинка складывалась положительная. Пони ни разу не соврала и не пыталась юлить. Даже на вопросы отвечала правильно, как психически здоровый синтет.

— Иногда ты используешь юмор для того, чтобы не сталкиваться лицом к лицу со своими настоящими чувствами.

— Это я не поняла, — сказала Пинки, — Не могли бы Вы пояснить?

Трейси отметил в коммуникаторе ответ поняши.

— Это тоже ответ, Пинки. Следующий вопрос. Ты отвергаешь некоторых за то, кто они, кем они являются, чем занимаются.

— Нет… — вздохнула розовая пони, опустив уши, словно вспомнив что-то, — Ну разве что они будут делать что-то очень-очень-очень плохое. Как… В общем, много раз «очень» плохое!

Дик снова сделал соответствующую пометку в тесте.

— Если необходимо будет прибегнуть к физической силе для защиты своих прав, ты сделаешь это.

Пинки вздрогнула и окончательно потеряла улыбку, уже несколько увядшую с предыдущего вопроса.

— Хватит, детектив, — вмешался Стивен, — Разве Вы не видите?..

— Все в порядке, Стиви, — тихо сказала Пинки Пай, — я отвечу. Если необходимо… да. Если совсем-совсем другого выхода нет…

Даже голос пони изменился от чувств, но она оставалась честной, судя по показаниям встроенного в планшет детектора лжи.

Трейси оглянулся на Стивена, потом снова посмотрел на Пинки, глаза которой блестели больше обычного от проступившей влаги.