Сломанная игрушка

Сейчас девушка была отдана в заботливые манипуляторы автодока, в котором уже не нуждалась Рэрити. Большинство индикаторов диагностического модуля горели зеленым — пациентка шла на поправку.

— Мы пойдем собираться, — сказал Виктор, — Джерри, если хочешь идти с нами — возьми обезболивающих и регенеративных.

— Возьму-возьму, — ворчливо отозвался мыш, — Только не для себя, а на всех. Как показала практика, они нам пригодятся.

Вельвет переглянулась с Гайкой и сокрушенно покачала головой.

— Вы уйдете, а Скуталу рванет за вами, как только очнется, — заметила черная единорожка.

— Не рванет, — с улыбкой заверил Виктор, — Я знаю, кому это поручить.

— Рейнбоу Дэш?

— Конечно. И неугомонной мелюзге в плащах с гербами. Передашь, что мы взяли флаер долететь до города?

— Не вопрос. Стиви бы не возражал.

Виктор кивнул и вышел из лазарета. Вельвет повернулась к Джерри и спросила:

— Уверен, что не станешь им помехой?

— Уверен. Неужели ты думаешь, что я отпущу этих небожителей одних?

— А как же Скут?

Мыш вздохнул и посмотрел единорожке в глаза.

— Мне следовало оставить ее здесь еще утром. В безопасности. Моя вина, что она лежит тут с повязкой на мордочке вместо того, чтобы играть с друзьями.

— Не вини себя, — сказала Гайка, поглаживая мыша по уху, — Ты не мог знать.

— Мог. Должен был догадаться, что эта психопатка не оставила попыток найти Скут…

— По крайней мере, благодаря ей нас теперь оставят в покое хотя бы на какое-то время.

— Почему? — спросила Вельвет.

— Потому что думают, что мы мертвы, — ответила Гайка и улыбнулась, — И чем дольше они будут так думать, тем больше мы успеем сделать…

— Надеюсь, у вас получится… Что бы вы ни задумали, — вздохнула Вельвет, — Элементы Гармонии, что теперь снова вместе на ранчо Стивена, не справились с жизненными трудностями и проиграли… Хотя Стив и верит в грядущее чудо.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Джерри, — Скуталу мне все уши прожужжала этими Элементами.

— Посуди сам, — продолжила рассуждать Вельвет Ремеди, — Эпплджек слишком мала, Пинки Пай чуть не разучилась смеяться вообще и уж точно больше никогда не станет полностью беззаботной. Рэрити лежит вон там в беспамятстве и еще нескоро придет в себя окончательно. Рейнбоу Дэш, по сути, все равно на Гармонию. Она преданный друг и именно она спасла Пинки, но в мире за пределами ранчо она разочаровалась навсегда. Флаттершай в своей доброте чуть не погибла, и только любящее сердце ронина смогло вновь вернуть ее в этот мир. А Твайлайт… Твайлайт сдалась.

— Сдалась? — переспросил Джерри, — Да она тут всем заправляет!

Вельвет покачала головой.

— Твайлайт, которая пришла сюда с целой семьей, и Твайлайт, что сейчас помогает Стивену — это все равно что две совершенно разные пони. Она в своей любознательности ученого смогла куда полнее познать мир людей с помощью Стива, и это… сломало ее. У людей есть поговорка, что во многих знаниях — многие печали. Твайлайт решила, что не сможет ни изменить этот мир, ни покинуть его. Примкнуть к селестианцам ей не позволяет гордость ученого, наставницы-богини у нее тут нет. Вот и получилось так, что наша Твайлайт живет ради кого-то, ради работы, но своей цели у нее больше нет. Портал в Эквестрию так и остался проектом…

— А ты неплохо… разбираешься во всем этом, — болезненно кашлянув, заметил мыш.

Вельвет развела передними ногами:

— Мои эквестрийские воспоминания — это Пустошь. Она быстро приучает тебя к суровой реальности. И моя задача лечить не только травмы вновь прибывших, разбитые коленки и объевшиеся сладостями животики, но и душевные раны. А это… куда тяжелее. И я рада, что могу помочь Стивену в этом.

— Мы справимся, — уверенно сказала Гайка, посмотрев единорожке в глаза, — После всего… просто должны.

…Виктор вышел из лазарета и встретился взглядом с Рейнбоу Дэш, которая, казалось, поджидала его.

— Рассказывай! — потребовала пегаска, взлетев и повиснув перед парнем, чтобы сравняться ростом, — И не смей ничего утаивать!

— Скуталу будет в порядке… — начал Вик, но Рейнбоу прервала его, махнув копытом:

— Нет! Рассказывай, что с вами стряслось!

Виктор почувствовал себя неловко.

— Это… не слишком безопасно знать. И в частности, тебе.

— Неужели?

— Да. Поэтому извини, но я тебе ничего не расскажу. Ради твоей же безопасности.

С этими словами Виктор вышел из лазарета, оставив разгневанную пегаску висеть в воздухе.

Та уже собралась вылететь следом и настоять на своем, возможно, даже прибегнуть к грубой силе. Но тут на глаза попался еще один источник информации, проходящий мимо лазарета.

Мятно-зеленый источник, и куда как более мягкотелый.

Лира, мучимая мигренью несмотря на укол, неожиданно обнаружила, что мягко, но настойчиво прижата к стене боком небесно-голубой пегаски в белом платье.

— Р-рейнбоу? — неуверенно спросила единорожка, — Можно… попросить тебя… Дать мне немного личного пространства?

В ушибленную голову влезли совершенно неуместные мысли, основанные на понивильских слухах о радужной пегаске.

— Ты расскажешь мне, что с вами приключилось, — сказала та, и это был не вопрос.

— Я не думаю…

Рубиновые глаза приблизились вплотную к мордочке Лиры.