Сломанная кукла (СИ)

- Это пока невозможно. За кулисами охрана чекает по лицам. К сцене допущено всего несколько проверенных человек из персонала и танцоры. И проработана схема разделения зон контроля. Там оцепление. За него отвечаю не я. Я - за партер.

Проводит меня мимо контроля на входе в зал.

Он огромный, многоуровневый… Очень много света. Люди валят толпой. Вглядываюсь в лица. Всё мелькает. Это невозможно проконтролировать полностью!

- Твое место - на балконе, - отдает билет.

- Иди ты нахрен! Какой балкон?! Я хочу быть максимально близко.

- В первых рядах, увы, нет мест. Всех, кого можно пересадить, мы пересадили.

- А я постою.

- Не разгоняй панику. Здесь плотная сеть наших людей под прикрытием. Камеры…

Окидываю взглядом сцену, в поисках "слабых мест".

Оркестровая яма отделяет сцену от зала, с одного края есть подъем на сцену в виде лестницы и тонкого подиума. Там охранник.

Встаю рядом с ним.

- Я здесь буду.

- Это "наши", - предупреждает он охранника. - Всё, я за камеры.

Хлопает меня по плечу.

- Наслаждайся…

Да уж!

Разглядываю лица в первых рядах, забывая про сцену. В седьмом ряду замечаю Фаину Алексеевну. В первом - Диляру Зольникову.

И вспоминаю - зачем я здесь, только когда слышу:

- ...Восходящая звезда балета - Божена Лазарева!..

Зал взрывается аплодисментами. Свет гаснет...

Так. С хрена ли он гаснет?!

Мне не нравится эта временная потеря ориентации.

Неужели нельзя было не гасить полностью?

Но прожектора тут же вспыхивают, создавая атмосферу на сцене.

Но Божены там нет, там - какой-то кордебалет, и я быстро теряю интерес к происходящему, снова оглядывая сливающиеся лица.

В какой-то момент меняется музыка на более лирическую и зал оживает.

Оглядываюсь на сцену.

Она... Белоснежная. Хрупкая. Тонкая. Гибкая.

Улыбаясь и чувствуя себя не в своей тарелке, смотрю на то, как она двигается в свете софитов, делающим ее полупрозрачной и ажурной. Руки ее... Порхающие и нежные как пёрышки. Она невесома... Мне кажется, пуанты не касаются сцены. Это какие-то спецэффекты... Невозможно двигаться так!

Залипнув, делаю машинально шаг на ступеньку, чтобы видеть лучше.

Выгибается, открывая изящную шею.

А я помню, как целовал ее...

Ее руки гнутся назад как крылья. Она замирает... И в этот момент вдруг гаснет всё и обрывается музыка!

Непроглядная темнота...

Вздох с ропотом по залу.

Адреналин бьёт в голову. Секунд пять настороженно жду, пока включат прожектор. И не дождавшись, срываюсь на сцену, в темноту...

Глава 41 - "Домой"

Саундтрек: Сабина Ахмедова - Позовименяссобой

Когда гаснет свет, я сразу же понимаю, что что-то не так. Хотя он должен быть притушен по сюжету. Потому что свет гаснет не только на сцене, но и в оркестровой яме. Именно поэтому музыканты замолкают.

Бывает всякое... Техника может подвести. И я бы, пожалуй, поверила в это, если бы не ждала Алишера.

И плечи мои сразу сжимаются, уходя вперёд. Съеживаюсь…

Слышу шорох и шепотки за спиной от кордебалета с дальнего края сцены.

- Держим мизансцену! - негромко отдает команду режиссер.

Сердце грохает в груди, я замираю от первых симптомов панической атаки.

Нет! Делаю глубокий вдох, задерживаю дыхание. Распрямляюсь, удерживая спину, сейчас вспыхнет свет. Должен!

Здесь рядом отец и охрана, прямо передо мной в зале сидит Диляра и полный зал ее людей. За спиной - много танцоров.

Свет не вспыхивает. Хотя для запуска генератора достаточно десяти секунд.

Нет, что-то не то... А я ведь даже не смогу закричать, если что-то!..

И я разрываюсь между тем, чтобы сорваться с места и вбитым с детства вместе с кровью и потом "Show must go on!"***

- Господа, минуту терпения, у нас техническая неполадка. Пожалуйста, оставайтесь на своих местах.

Мне кажется, что параллельно с этим голосом я слышу свое имя.

Дёргаю головой. В полной темноте мне кажется, что это Гордей.

Отменив паническую атаку, мое тело превращается в тревожный сенсор. И сердце начинает трепетать.

- Божена! - громче.

Разве может он быть здесь?!

- Божена, твою мать!.. - совсем рядом.

Дергаюсь на голос, врезаясь в него как в скалу. Он подхватывает, не позволяя отлететь и упасть.

Чувствую, как крепко сжимаются его объятия.

Он дёргает меня в сторону, чуть оттаскивая.

Мой висок прижимается к его челюсти. И... Я не чувствую щетины. Все гладко. Как у Алишера.

Под моей ладонью - гладкая рубашка и полы пиджака.

Ахнув от ужаса, начинаю отбиваться.

Мне кажется, я слепну даже в непроглядной темноте сцены.

- Нет-нет-нет!! - задыхаюсь.

- Тихо! Черт! Это я... - стискивает меня так, что не шевельнуться.

Он?!

Замерев, трясущимися пальцами веду по лицу. Шрам на месте. А щетины и правда нет.

- Это правда ты?!..

- Я... - горячий выдох мне в кожу.

Истерично смеюсь и рыдаю одновременно, вжимаясь лицом ему в шею.

- Ты...

- Ч-ч-ч... - его губы скользят по моей брови. - Уходим.

Люди начинают включать телефоны, везде мерцают экраны. И за кулисами тоже.

- Тебе нельзя тут... - шепчу я. - Сейчас включат прожектор, я должна быть в центре.

- Нет! - резко и агрессивно цедит он. - Уходим.

Оттаскивает ещё на пару шагов.

- Гордей!.. - несмело сопротивляюсь я. - Ты что?..