Сломанная кукла

– Катька! Ты мега-мозг! – я вскочила, обняла соседку, чмокнула в щеку. – Это ж мне и в самом деле не нужно будет в кабинете или офисе от звонка до звонка сидеть! 

– А я о чем? – засмеялась Катерина. – Пошли, разрешу тебе еще разок моим ноутбуком воспользоваться!

Мы переместились в комнату соседей, включили Катькин компьютер, и вскоре я уже изучала цены на разные виды услуг и копировала нужную информацию себе на флешку. 

– Эх! Мне бы свой компьютер! – вздохнула мечтательно. – Или планшет…

– Вот как раз и заработаешь себе на то и на другое. Главное, не стесняйся, смело озвучивай цену за услуги! И поищи, может, недорогой нетбук из бывших в употреблении. Не обязательно же новый брать.

Уходя вечером от соседей, я чувствовала себя слегка пьяной – то ли от чая с бальзамом, то ли от ощущения, что в царстве тьмы вдруг засиял первый робкий лучик надежды.

Катькино предложение насчет работы оказалось на удивление удачным: первый звонок по поводу настройки компьютера поступил мне в тот же вечер. Звонила женщина. В трубке, помимо ее слов, слышались детские голоса. 

– Если вы хотите, чтобы я подъехала в воскресенье, а не в понедельник, мне придется взять с собой сына. Не с кем оставить, – предупредила я. 

– Приезжайте с сыном. У меня дети с утра дом на уши ставят, так что ваш малец не напакостит больше, чем мои собственные, – согласилась моя первая заказчица. 

После этого звонки стали поступать один за другим. С утра я закидывала сына в садик, до которого приходилось ехать добрых полчаса, а сама отправлялась мотаться по клиентам. После шести вечера заказы почти не брала: не хотелось рисковать и возить сына к незнакомым людям. 

Наша с Никитой жизнь явно налаживалась. Сын, правда, скучал по своим друзьям, оставшимся в общежитии, но тут уж я ничего поделать не могла. Все, что оставалось – это развлекать ребенка самой. Впрочем, это мне было не в тягость, а в радость. 

Пожалуй, я бы даже решила, что эти перемены к лучшему, если бы на горизонте не маячила угрюмая тень Плетнева, который обещал, что еще вернется, чтобы забрать моего Китенка. Я знала: рано или поздно он сдержит свое слово, и со страхом ждала этого часа.

И тем не менее, когда он наступил – это стало для меня неожиданностью.

– Алевтина, тут тебе повестка пришла. В суд тебя вызывают, – позвонила мне Катерина через пару недель после нашего с Никитой переезда. Я как раз стояла на остановке, ждала маршрутку. – И еще. Я тебе не говорила, но вас с Никитой тут спрашивали какие-то… сказали, что из службы социальной защиты. Я им соврала, что не знаю, где тебя искать. 

– Спасибо, Катюш. Я завтра заскочу за повесткой, – выдавила я, выслушав новости. – Похоже, добрался до меня Зиновий со своими юристами… как думаешь: может, не ходить мне в суд? Ну, вроде как не получала я повестки?

– Тут уж сама решай, Тина. Потянуть так какое-то время можно, наверное, но тогда твой москвич обозлится еще больше.

– Не мой он. Не мой! – возмутилась я.

– Не кричи. Жду завтра.

– Ага. заеду. 

Я простилась с Катериной и уселась прямо на влажную на скамью. Подставила лицо мокрым снежным хлопьям.  Они таяли и сбегали по щекам, будто слезинки. Но мои глаза оставались сухими. 

Я не стану плакать из-за тебя, Плетнев!

28. Зиновий

Дядя Родион так хотел познакомиться с внуком, Никитой, что мне и в голову не пришло возражать старику. Мало того! Я позволил ему посещать ребенка без меня: руководство компанией отнимало столько времени, что помощь дяди показалась мне спасением. И только позже я сообразил, что одновременно отец познакомился и с Алевтиной. Не просто познакомился, а явно проникся к ней большой и совершенно необоснованной, на мой взгляд, симпатией!

В день выписки Алевтины и Никиты из клиники дядя ждал нас в гости – всех троих. Когда я сообщил, что Тина забрала сына и уехала, старик очень удивился и расстроился. 

– Не могла она так поступить! – заявил мне по телефону. – Если только ты не подтолкнул ее к этому! Что ты ей наговорил, Зин?

– Ничего такого. Сказал, что хочу, чтобы Никита остался в Москве. 

– Только Никита?.. И после этого ты удивляешься, что она поспешила уехать?

– Я давно ничему не удивляюсь. Женька отлично доказала мне, что женщины способны на любые подлости и мерзости! – не выдержал, взвился я. 

– Вот только Алечка – это не Евгения! – продолжал настаивать на своем дядя. 

– Все они одинаковы! Но я завтра же поеду в Агранск и поговорю с ней. 

– Постарайся разговаривать с Алевтиной с тем же уважением, с каким общаешься с деловыми партнерами, сын. Тогда, возможно, вы до чего-то и договоритесь, – посоветовал Родион Зиновьевич.

– Разберемся! – оборвал я дядю, хотя понимал, что звучит это довольно грубо.

...Разобрались.

Более бесполезного и идиотского разговора я и представить себе не мог! Но худшее, как выяснилось, ждало меня впереди. Дядя Родион, не дождавшись моего звонка, около одиннадцати вечера набрал меня сам. Я как раз добрался до гостиницы и собирался поужинать. 

– Да, отец? – ответил на входящий.

– Что не звонишь, Зин? Хочу знать, как прошли переговоры с Алевтиной и когда я смогу увидеть внука!