Сломанная кукла

– Решится… – я ушел в ванную, чтобы намочить тряпку: сухой вытирать пол не имело смысла. Это я помнил еще с детства: у нас с родителями в доме прислуги не было, и мытье полов было одной из моих обязанностей. 

Вернулся, собственноручно вытер лужу.

Никита по-прежнему сидел за столом, исподлобья поглядывая на Марину. Женщина отвечала ему такими же оценивающими взглядами, какими обводила обстановку дома. Ни улыбки, ни попытки заговорить… И как она намерена налаживать общение?

* * *

Марина оказалась опытной няней. Видя, что Никита не идет на контакт, она не стала с ним заигрывать и сюсюкать. Спокойно заявила – прямо при мне:

– Никита, ты уже большой мальчик, поэтому говорю тебе, как взрослому: ты можешь меня не любить, но слушаться меня тебе придется. Бери вилку, ешь пюре с котлетой, пей сок и пойдем в твою комнату. Я уложу тебя спать. 

Сын положил вилку, надул губы:

– Не хочу.

– Значит, ляжешь спать голодным.

– Не хочу. 

– А я не хочу, чтобы ты заболел и оказался в больнице. Если ты не будешь есть и спать, то ты там окажешься очень скоро. Это понятно?

Никита не ответил. Молча дважды откусил от котлеты, один раз ковырнул вилкой пюре, потом сполз с табурета. 

Марина открыла перед ним дверь:

– Идем в твою комнату, – скомандовала непререкаемым тоном.

Сын послушался – потопал по лестнице вверх. 

Я проводил их взглядом и покачал головой. С одной стороны, вроде бы няне удалось сделать так, чтобы ребенок выполнял ее указания. Наверняка она сумеет добиться своего и в другой раз, и в третий. Только какой-то червячок сомнений все равно грыз меня изнутри. Что-то во всем этом было не так. Неправильно. Знать бы – что?

Чтобы найти домработницу, я обратился в то же агентство, которое прислало мне Марину Константиновну. Подобрать и прислать на собеседование десяток кандидатур обещали к следующему утру. Мне пришлось отложить выход на работу еще на день.

«Наверное, это даже кстати, – утешал себя я. – Как раз присмотрюсь получше к новой няне, понаблюдаю, как она будет дальше ладить с Никитой».

Из всех женщин, которые побывали в моем доме на следующий день, я остановил свой выбор на пятидесятилетней щуплой, но крепкой узбечке. Решил, что она будет держаться за место больше, чем девицы и тетки из российской глубинки, а значит, постарается работать на совесть и избегать конфликтов. 

Марина встретила узбечку поджатыми губами. Похоже, она имела свои представления о том, какой должна быть домработница.

– Вы хоть нормальную европейскую еду готовить умеете? И детские блюда? – это был первый вопрос, который няня задала Нафисе. 

– Все, все умею! – мелко закивала, затрясла головой женщина. – Что ты любишь кушать, Никита-джан?

Сын присутствовал при знакомстве и смотрел на Нафису огромными глазами: узбеков он явно никогда раньше не видел, и теперь пытался понять, что это за странная женщина и как к ней относиться.

На вопрос домработницы ответила Марина:

– Я сама составлю меню для Никиты на неделю. Вам останется только следовать моим указаниям. 

– Если скажет хозяин, что так надо… – узбечка перевела взгляд на меня.

Я тут же проникся уважением к этой мудрой женщине. Она, в отличие от Марины, не забывала, кто ее нанял на работу. 

– Думаю, поступим так. Вы, Нафиса, будете готовить для Никиты то, что предложит Марина, а для меня – то, что сами посчитаете нужным. 

– Хорошо, Зиновий Фадеевич. – Моя новая домработница радостно улыбнулась: ей, похоже, не хотелось оказаться стесненной рамками меню. 

Я перевел взгляд на недовольную няню:

– А вы, Марина, если не захотите есть то, что приготовит Нафиса – можете готовить себе сами или заказывать доставку. Плачу я вам достаточно, чтобы вы могли себе это позволить. 

– Как скажете. – Марина спорить не стала, но в ее голосе мне послышалось недовольство.  – Никита, нам пора на прогулку. 

Марина повела Никиту во двор. 

– Холодная душа, – глядя вслед няне, с сожалением покачала головой Нафиса. – Совсем ледяная...

33. Алевтина

Считать телефонные гудки вошло у меня в привычку. Один. Второй… шестой – и механический голос оповещения: «Абонент не отвечает». Можно подумать, я сама не слышу, что не отвечает! Спасибо, Кэп!

В этот вечер моя выдержка дала трещину. Куда к чертям запропастился Плетнев-старший? Ну, не умер же он в самом-то деле?! 

Я швырнула телефон в сумку. Упала лицом в подушку и разревелась – от отчаяния, от злости, от страха за сына. 

Семь дней! 

Я в Москве уже целых семь дней – и до сих пор не нашла способа связаться с Плетневыми! А сына не видела почти месяц!

Как же я сглупила, когда заблокировала свой прежний номер после того как потеряла старый мобильный! Вдруг Зиновий сам звонил мне? Вдруг и он, и его дядя в принципе не отвечают на звонки с незнакомых номеров?

Как же мне достучаться до этой семейки, как добиться встречи с сыном?!

Моего подрагивающего от рыданий плеча коснулась чья-то рука. Над ухом прозвучал знакомый голос. 

– И что это у нас тут за приступ черной меланхолии? Кого оплакиваем? Свою загубленную молодую жизнь?

Диана… 

Вернулась раньше, чем я рассчитывала, и решила посочувствовать. Правда, даже в ее сочувствии была огромная доля иронии.