Сломанная роза

Вадим нырнул в щель по правую руку, куда-то провалился, пополз, оказавшись в темноте. Выбросил руку со «стечкиным», чтобы отбиваться, пока не укокошили… А Кот снаружи уже развлекался — ржал, стегал свинцом. Хрустели камни, он тоже решился куда-то нырнуть. Но перед этим в полный рост отметился. Мимо ниши, в которой скорчился Вадим, протопало будто стадо слонов — злые, матерились. И снова он различал удаляющиеся вопли, треск «калашей». А ведь этот «вымышленный персонаж» реально уводил вояк в глубь скал. Вадим недоверчиво осмотрелся, привстал, треснулся затылком и схватился за отбитое место. Такое ощущение, что лежал в гробу. Вмятину в земле придавила плита. Впрочем, в стороне мерцал просвет. Он подался туда по-пластунски, выволок себя наружу — и сполз в какую-то ямку. Лежать можно было только боком — каменные махины почти соприкасались. Он умудрился встать на корточки, подался в зазор. В сплющенном виде Вадим протискивался между скал, не забывая держать в голове ориентир на дорогу. А в отдалении гремели выстрелы — Кот неплохо отжигал. Вот уж неисповедимы пути Господни… Он обнаружил плоскую выбоину в скале, вскарабкался на нее, дотянувшись до выпуклой шишки в камне. Пополз по верху, огибая острые углы. Скатился со скалы, оказавшись на тропе, которую они с Котом уже покоряли, когда выбирались к дороге. Рановато туда выходить — дорога перекрыта. Он развернулся, чтобы углубиться в каменные дебри, отлежаться где-нибудь в норе — и всполошился, когда над головой прозвучал молодецкий свист и молодой голос восторженно проорал:

— Он здесь, вижу его!!!

Отдельная группа шла верхом, резонно полагая, что вид в плане лучше. Видно, кто-то зафиксировал, что беглецы разделились. Вадим нырнул за ближайший отросток — простучала очередь, но он уже убрался с линии огня. Покатился за соседнюю глыбу, метнулся с низкого старта в прореху между скалами. Он петлял, как заяц, выскочил на открытое пространство, завертел головой. Вот же непруха, неужели попался?! Голяк, пустырь, впереди дорога, за дорогой лес, но пока он туда добежит, его солдаты свинцом накачают и покурить успеют. Правее — два знакомых «КамАЗа», встали посреди дороги и не дают проехать нормальным людям — всем приходится объезжать по обочине… Он помчался по диагонали влево, больше некуда! Пот прошиб, слезы навернулись, неужели все напрасно, и сейчас его прошьет прицельная очередь? А солдаты уже выбегали из скал, кричали, у Вадима не было никакого желания оборачиваться. Пули вспороли землю, он предугадал это дело, сменил направление. Бежал по пустырю, не имея возможности укрыться, а автоматчики аккуратно целились, чтобы сбить его, как кеглю… Глаза щипало от пота. Но он видел, как с юга к «месту происшествия» приближалась невзрачная серая «Нива», водитель сбрасывал скорость. Вадим замахал руками, что-то кричал, но из горла вылетали лишь свистящие и шипящие. «Нива» вдруг как-то странно дернулась, он не поверил своим глазам, проворно сменила направление, съехала с обочины и покатилась к нему. Может, в ней такие же люди в погонах? Или это шанс? Он помчался наперерез, болтаясь из стороны в сторону. А машина, оказавшись на пустыре, стала разворачиваться — резкими рывками: вперед, назад. Солдаты, спохватившись, открыли огонь, но он уже нырнул за задний бампер. Правая дверь была открыта, а переднее сиденье выдвинуто вперед.

— Пролезай назад, быстрее… — возбужденно прокричала женщина, сидящая за баранкой.