Сломанная вселенная (СИ)

Головоломка никак не желала решаться. Даже в этой замечательной долине, где гениальные мысли сами лезут в голову. Вдруг раздался шорох, и из ближайших кустов выбежал Крупный Зверь. Он часто сопел и тряс своей огромной мохнатой головой.

– Ну что, не придумали еще как меня поймать?

– Нет… — печально произнес Кусочек Туалетной Бумаги и стал меланхолично кружить по воздуху.

Случилось весьма неожиданное. Сам Крупный Зверь, много думавшей над этой головоломкой и не находивший себе покоя, выдал собственное решение:

– Давайте сделаем так: втыкаем в землю Швабру, а на нее ставим Холодильник (согласен, конструкция очень неустойчивая, но мы попробуем). Я взбираюсь на Холодильник и пытаюсь какие-то секунды удерживать равновесие. Кусочек Туалетной Бумаги разгоняется и выбивает Швабру из-под Холодильника. Мы с Холодильником в ужасе летим на землю, его крышка бьет мне по голове, и я наконец-то откидываю копыта. Ну как?

Кусочек Туалетной Бумаги аж сложился в четверо от изумления.

– Точно! Стоит попробовать.

Максим быстро потерял интерес к головоломке и поплелся восвояси. Наверняка в этой прекрасной долине еще масса интересного и неизученного. Несколько раз он останавливался и оборачивался назад, наблюдая, как изрядно вспотевший Крупный Зверь в пятнадцатый или в шестнадцатый раз пытается взгромоздить Холодильник на торчащую из земли Швабру. Кусочек Туалетной Бумаги отчаянно помогает ему в этом, но потом все трое валятся, громко и сильно ругаясь.

Цветы просто пьянили своими ароматами. Легкое головокружение, ими вызванное, только усиливало чувство тихого блаженства. Вот так бродил бы и бродил… до бесконечности. Максим вдруг увидел идола. То есть самого настоящего идола с деревянной головой, деревянным туловищем и большими деревянными ушами, вырезанного из ствола бывшего дерева. Сначала он хотел пасть в ноги и поклониться ему, но во время вспомнил, что является атеистом.

– А… вы здесь так просто торчите или что-то охраняете?

Мимика деревянного лица осталась неизменной, а приглушенный голос в ответ, казалось, исходил изнутри самого дерева:

– Дыр аххт гнел ытр сарп! Агг дыр сапп!

– Если можно, еще раз и поподробней.

– Ыххрт ыммно ыддлорт аххт ваапп! Ваапп!

– Вы действительно так считаете? — Максим развел руками. — С последней мыслью мне довольно трудно согласиться. Не стоит это так усложнять.

Подул сильный ветер, и от этого идол слегка покачнулся, якобы ожил. Голос из него звучал уже более настойчиво:

– Ыгдырр укклоом мооллкуу фыхт, фыхт!

Максим уже начал нервничать, с этим, в прямом смысле — деревом, бесполезно было спорить.

– Да что вы говорите! Вранье! Я слышал, что аарроондыр ыыхт быр ппырр номирыр! А вы свое «фыхт, фыхт», заладили прям!

Если бы у идола имелись ноги, он бы наверняка сейчас гневно топнул, да так, что зашаталась бы вся долина Абсурда. Голос его стал еще громче:

– Фыхт! Ымдыыр лаа, каа, саа, таа, маа! Юрготокх урруй йююпс!

Максим стоял на своем, все еще почтительным голосом пытаясь доказывать божеству, что он не совсем прав:

– Оор ыврап ытоом! Ым, сым, даахаа!

– Акк лыыс Юл суу! — гневно парировал идол.

– Фаанр ры диимообь! — настоятельно увещевал Максим.

– Ааасы одденнок ыыж лиалот!

– Выззахт таант доолоос рагг ыс!

– Ыыххоо руу тотогн?!

– Лообююсыхт рыы!

Идол, кажется, обиделся и замолчал, поняв что бестолку спорить со смертным. Максим, в свою очередь, махнул рукой и спешно зашагал прочь, схватившись за голову. Ну, в самом деле, какими еще аргументами можно доказать этому дереву, что ыырхл ыпп гаароо фахт это совсем не то, что лагаас ыфт уумс кааата! Уж если в этой замечательной долине идол не понимает таких простых вещей, то что было б, если бы они спорили за ее пределами. Потом он почему-то вспомнил о своих друзьях, которых стало откровенно жаль. Ведь все они были так далеки от понимания сути вещей!

Вообще, все, что лежало вне этой долины являлось бессмысленным миром бессмысленных идей. Где-то там Придумаем, строящий свою дурацкую башню, Милеус, пытающийся проникнуть в зазеркальный мир, господин Философ, который заперся в маленькой пещере и думает, что жестокий аскетизм, изнуряя тело, чем-то обогащает ум. А решил ли кто-нибудь из них головоломку Холодильника, Швабры и Кусочка Туалетной Бумаги? А синусы углов принимают они в расчет, когда возводят башни да пишут научные труды?.. То-то и оно.

Еще этот новоявленный приятель Алан… Поэт? Пусть будет так, даже одаренный поэт. Но уложить все разнообразие мира с его непостижимыми процессами и явлениями лишь в искусно сплетенную рифму — задача непосильная даже для гениальности. Муза воспевает только видимую форму и совершенно не способна к познанию внутренней сути вещей.

Увы, никто не способен постичь истинную мудрость, не побывав в этой долине!