Сломанная жизнь

— Я. Хочу. Тебе. Помочь. Ты. Мой. Друг. Один. Из. Лучших. Моих. Друзей, — сказал Спенсер, и напряжение покинуло плечи Аарона, который откинулся на спинку дивана. Спенсеру нравилось, что Аарон может так расслабиться рядом с ним. Больше, чем с кем-либо другим, с кем Спенсер видел своего друга.

— Ты видел шрамы, которых не видели другие люди, и не сбежал. Я чувствую то же самое, приятель, — произнёс Аарон и положил голову на спинку дивана, ожидая возвращения доктора Томаса.

Спенсер наблюдал за Аароном и начал сомневаться насчёт своего решения втянуть отца. Что, если Аарону никто не мог помочь? Что, если алкоголизм отца Спенсера делал его ненадёжным? Он не хотел, чтобы отец подвёл Аарона, как раз когда друг в нём нуждался. Аарон был таким хорошим человеком. Спенсеру хотелось увидеть, как он снова возьмёт свою жизнь под контроль, даже если между ними не могло быть ничего другого.

Его отец вернулся через несколько минут, с пиццей в руках, бумажными полотенцами и газировкой. Спенсер задумался, почему он не хотел просто отвести Аарона для разговора в кабинет. Они поставили нарезанную пиццу и газировку на кофейный столик, и Спенсер раздал каждому бумажное полотенце, чтобы использовать вместо тарелки.

— Мою маму хватил бы удар, если бы я предложил поесть на полу в гостиной, с бумажных полотенец. На самом деле, она могла бы устроить физическую расправу, — хохотнул Аарон, выдавая комфорт, который чувствовал со Спенсером и его отцом.

На лице Спенсера появилась улыбка, когда он принял кусок пиццы и уселся рядом с Аароном на полу перед диваном.

Доктор Томас, прежде чем сесть, достал из кармана цифровой диктофон и маленький блокнот. Казалось, время игр закончилось, но всё это по-прежнему не казалось терапевтическим приёмом, пока они сидели на полу и ели пиццу. Может быть, так было задумано, чтобы Аарону было комфортнее.

— Аарон, ты в настоящее время ходишь к терапевту? — спросил отец Спенсера, кладя диктофон на стол. Спенсер заметил, что на красный маленький огонёк наклеен кусочек скотча, практически полностью его перекрывая. Видимо, доктор Томас не хотел, чтобы Аарон чувствовал себя словно на интервью, или не хотел, чтобы кто-то сосредотачивался на маленьком огоньке.

— Не совсем, — ответил Аарон, делая большой глоток газировки.

— Можешь уточнить, что значит «не совсем»? — спросил отец Спенсера, полностью перейдя в режим «доктора Томаса», хотя Спенсеру он казался слегка развеселённым.

Аарон ещё раз откусил пиццу и явно осторожно обдумывал свой ответ.

— Есть доктор, который выписывает мне лекарства, седативные таблетки, транквилизаторы и всё такое, но какое-то время назад я уже перестал разговаривать с ним на приёмах. Ему всё равно. Ему платят, несмотря на мой прогресс или отсутствие такового.

Казалось, Аарон ждал замечания от доктора, но ничего не прозвучало. Они ещё немного поговорили о его попытках ходить на терапию, о воспоминаниях и о лекарствах. Почти через час, они добрались до сути вещей.

— У тебя несколько тактильных, звуковых и визуальных стимулов для галлюцинаций воспоминаний, которые решили лечить твой доктор и родители. Как ты к этому относишься? — спросил отец Спенсера, не отводя взгляда от Аарона и держа наготове ручку, чтобы пометить ответ.

Аарон откинулся назад, и на его висках выступил пот, он сделал несколько больших глотков газировки, думая над ответом.

— Я чувствую себя социально отсталым. Я не могу найти работу, у меня проблемы с учёбой, и в последнее время кажется, что простые вещи начали провоцировать меня на реакцию. Единственный способ, которым я могу справиться с этими реакциями, это доводить себя до забвения с помощью лекарств, и я ненавижу это, — Аарон опустил взгляд на свою еду, не глядя на Спенсера или его отца.

Его лицо порозовело, придавая ему ещё более неловкий вид, и Спенсеру захотелось попросить отца дать Аарону перерыв, но он чувствовал, что они близки к концу. Он не хотел подрывать уверенность Аарона в терапии или в новом терапевте.

— На этом я хотел бы закончить наш разговор, потому что есть вещи, которые нам нужно решить, прежде чем двигаться дальше. Для начала, я хочу поработать с тобой на профессиональной основе, так что тебе нужно решить, хочешь ли ты перевестись под мой уход. Если согласишься, я хотел бы начать отучать тебя от лекарств, которые тебе прописали. Я не могу этого сделать, пока мы не поработаем какое-то время над инструментами, которые тебе понадобятся для преодоления кризиса, вместо таблеток. По закону ты взрослый, так что мне нужно только твоё согласие, чтобы перевести твои терапевтические записи в мой кабинет, но я порекомендовал бы тебе обсудить изменения с родителями. Мы начнём с трёх встреч в неделю, плюс упражнения, которые ты будешь делать самостоятельно, — сказал отец Спенсера, и глаза Аарона расширились. Его дыхание дико ускорилось, и на секунду Спенсер побоялся, что это превратится в очередной приступ паники.