Сломанное поколение (СИ)

Мы подошли к месту трагедии. Гай присел возле трупа, пальцем слегка коснулся жидкости в бокале, понюхал ее, и сообщил замершим в ожидании людям вокруг него:

— Яд жарта, парализует органы дыхательных путей. Большая доза, кто-то подсунул ему отраву.

Двое друзей погибшего переглянулись между собой, и в голос сообщили:

— Мы пили из одной бутылки.

Гай подошел к столу, не трогая бутылку, опрокинутую навзничь, он также пальцем провел по жидкости, вытекшей из него.

— Здесь нет яда. Должно быть, стенки кружки были им вымазаны.

Раздался дрожащий голос трактирщика:

— Я тут не причем! Это вообще не моя посуда!

— Он прав, — согласился с ним друг умершего, лысый, с правильной формой головы и большими, выразительными зелеными глазами. — Тиу всегда пил из своей кружки. Мы все пьем из своих кружек, принесенных с собой. Верно, Камая?

— Тихо, Сан. Это наше с тобой дело, — оборвал его второй друг умершего, невысокий, кучерявый, около сорока лет. — Мы заберем его с собой, пока стража не прибыла. А вы чего встали? Что, мертвых никогда не видели?

Мы смотрели, как двое путников в серых плащах поднимают мертвого друга со стола. Камая бросил трактирщику золотой, поблагодарив за еду. Мы расступились, освобождая дорогу, и не вмешивались. Видно было, что парни не хотят внимания стражей, за которыми уже кто-то побежал. Ноги мертвого в черных сапогах волоклись по полу, двое несущих его закрыли головы капюшонами и, открыв с пинка двери, покинули примолкнувшую таверну.

— Вот и не верь после этого в приметы, — растерянно сообщил нам Йер.

Мы вернулись на свои места, сели. Йер с подозрением уставился на бутылку эйко, стоящую в центре стола среди обглоданных нами костей сороха, и спросил Гая:

— А у нас нормальный эйко?

Черноволосый маг взял бутылку, понюхал ее и вместо ответа налил себе полную кружку. В три глотка он опустошил ее, и мы последовали его примеру.

— Если искандар провыл один раз — один умрет, два раза — двое, если он будет всю ночь выть, глядя на целое войско, все войско сляжет в ближайшем бою, — сообщила я им.

Однажды мне пришлось увидеть, как над нашим вражьим войском выл искандар, стоя на небольшой возвышенности. На следующий день мы победили, не оставив ни одного выжившего. Это был самый жестокий бой в моей жизни, когда я, будучи ученицей академии, стояла столбом и наблюдала, как одни безжалостно сметают других с помощью боевых новейших заклинаний. Те заклинания теперь под общемировым запретом, потому что они глушат эмоции и рассудок, оставляя жажду крови.

— Нас это не касается, — напомнил нам Гай. — Завтра мы покидаем Уз.

— Я видел, как кто-то выбегает из трактира, сразу после крика, — не могла я успокоиться, вся во власти воспоминаний того боя из прошлого.

— Я тоже видел, — кивнул головой Йер. — Но не разглядел, он слишком быстро двигался.

— Вот и не верь после этого в приметы, — высказался Зен. — Кото, ты чего дрожишь?

Я промолчала, а Гай успокаивающе положил ладонь на мою руку:

— Кото. Приди в себя. Я рядом.

Бровь Зена дернулась, когда он увидел жест друга, и он с подозрением спросил:

— Вы точно ничего… такого не делали возле стены особняка?

Я выдернула руку из ладоней Гая, сухо сказав огневику:

— Я парень. Не первый раз тебе говорю об этом. Зен, ты напрашиваешься на драку. Может, выйдем?

— Да ладно вам, ребят, — успокоил нас Йер, — нам сегодня одной смерти хватит. Допьем бутылку и пойдем спать.

Зен отвернулся от меня, схватившись за кружку. Гай задымил трубкой, а Йер налил мне эйко. Выпивая под возобновившийся шум в трактире, я вспоминала, кто был в зале в момент убийства, и кто мог убежать прочь. Трое гоблинов, трое путников, и четверо в компании брата трактирщика. Все оставались на своих местах. Так кто же выбежал из зала?

Я ломала голову над этим вопросом до тех пор, пока сознание не поплыло по качающемуся миру вокруг — эйко внутри меня победил разум. А, да гори оно все синим пламенем Крайя!

— Я спать! — громко сообщила я ребятам, и с радостью уронила внезапно отяжелевшую голову на стол.

— Я отнесу его, — послышался голос Гая сквозь шум в ушах.

— Сиди, — остановил его Зен. — Кури свою трубку, сам отнесу его.

Мир пошатнулся сильнее, перед глазами всплыло лицо огневика и я, ощущая внутри себя волну беспричинной радости, вдруг улыбнулась ему.

— Ишь, лыбится, — усмехнулся Зен, — а глаза-то пьяные в зюзю.

Меня куда-то понесли на крепких руках, затем занесли в освещенную единственным факелом комнату и уложили на что-то мягкое. Я сняла платок с лица — мне было жарко.

— Кото, ты пить вообще не умеешь, — сказал Зен, и привычно добавил свое любимое, — придурок.

Все еще ощущая волну беспричинной радости, я широко улыбнулась ему. Зен пару секунд стоял, не двигаясь, его взгляд скользнул по моим губам, он чуть наклонился, потом еще ниже и… быстро выпрямился обратно.

— Спи, — рявкнул он.

Мне показалось, или он хотел меня поцеловать? Крайя, я перепила. Мир так и пляшет, а когда глаза закрываю, еще и кровать начинает кружиться. Все, больше ни-ни. Завязываю. Борясь с тошнотой от головокружения, я сама не заметила, как уснула.

Глава 10