Сломанное сердце

– А, ну вот это главное. Короче, он подвалил такой ко мне перед последней парой. Мы все стояли возле триста двадцатой. И он такой: Влад Холодов, если не ошибаюсь? Я такой: ну да, а чё? Он: отойдем, разговор есть. Ну и короче, задвинул мне такую тему. Мол, с тобой дело решенное. Из универа тебя точно отчислят за нападение. Но он еще и заяву на тебя накатал… или накатает, вот тут не понял. Справкой этой помахал, мол, вот, уже побои снял. А я должен буду свидетелем выступить, потому что всё видел и, типа, его чуть ли не спас…

– Сюр какой-то. А ты что?

– Ну я, естественно, в отказ. Говорю: не буду. А он: ну ты же, типа, будущий юрист, должен понимать, что за отказ от дачи показаний меня могут привлечь и всё такое…

– А ты чё?

– Ну а чё я? Включаю дурака: ничего не знаю, ничего не видел. А он: а «Простите его, Игорь Иванович» кто говорил? А-а, ещё! Прикинь, он мне такой задвинул, мол, он в курсе, что я не сдал Толстиковой криминалистику. И если что, он мне, типа, поможет.

– А ты?

– А я послал его. Нет, ну не как ты, конечно. Просто сказал, что сам как-нибудь. Вот, – помолчав, Влад добавляет: – Короче, ты прав во всяком случае в том, что он реально мудачело какое-то…

– Да вообще он конченая мразь. Я его вчера изначально не трогал даже. И не собирался. Он сам ко мне прие***лся ни с того ни с сего. Наговорил всякого говна, чтоб, типа, к Лере больше не подходил. Бабой меня назвал с членом и с пмс. Короче, явно провоцировал.

– Назвал бабой с членом и с пмс? – хохотнул Влад. – Фигасе у него фантазии.

– С члеником. Не удивлюсь, если этот фантазер сам себе табло подрихтовал.

– Мда… попадос. А ещё ты сегодня у Овчинникова зачет прогулял. Зря, он сказал, что ты теперь хрен ему сдашь этот зачет. Хотя… тебе, может, он больше и не понадобится, – шутит Влад. И сам же над своей шуткой ржет.

– Иди в ж***, – беззлобно посылаю его я.

– Слушай, Тёмыч, но если ты реально его не трогал, а его отмудохал кто-то другой, то, может, это как-нибудь попало на камеру? Я попрошу Клео, пусть она своего знакомого из клуба подтянет, чтобы видео дали посмотреть.

– А так можно?

– Не знаю… ну тогда же дали. Ну, когда ты с Самариной свалил в отель, а мы тебя потеряли. Целовались там с ней на камеру прямо. Правда, мы все думали, что она просто какая-то левая тетка …

– Какая она тебе тётка? – вспыхиваю я.

– Да не тётка, не тётка, – примирительно говорит Влад и тянется в задний карман джинсов. Выуживает оттуда гудящую мобилу. – Да? Прости, малыш… Да, у Тёмы… Ну, потом расскажу… Нет, уже всё… Скоро буду.

Убирает телефон и серьезно так спрашивает:

– Что делать-то будешь?

– Насчет чего? Если ты про его заяву, то это бред.

– Ну да, но административку могут впаять, если не докажем, что ты не при делах. Тоже гемор. Отцу скажешь, чтоб разрулил?

– Не знаю. Ну да, наверное, если всё прям так закрутится.

– Тебе еще с отцом повезло. Мой бы меня нахлобучил… А с универом что?

– А вот тут фиг знает. У отца нет подвязок в универе. А если еще мама узнает, блин… она вообще не поймет. Только расстроится. Сука, как же я его ненавижу.

– Ленка может помочь. У нее же дядя там…

– Ну нет. Пошла эта Свиридова лесом. Сто пудов это она ляпнула Вере про спор, да?

Влад мнется, но потом кивает.

– Ну, она от обиды… Тебе ведь вон тоже этот Бутусов не нравится.

– И чё? Я хожу и гажу, что ли?

– Ну ты всё равно её не прессуй так уж, а то в прошлый раз…

– Да я вообще ей больше слова не скажу. Знать её не знаю.

– Ну, ладно, пошёл я. Труба зовёт.

– Давай. Привет передавай своей трубе… лопушок.

Влад бросает укоризненный взгляд, встает, ковыляет в прихожую, я – следом. Уже выходя, спрашивает:

– А завтра-то придешь? Завтра же у Самариной зачет. Ну и с Бутусовым надо что-то делать.

– Да вальнуть его и все дела. Шучу. Приду, конечно.

Но когда Влад уходит, я, конечно, припухаю. И мне совсем не до шуток…

40. Лера

Если у меня вначале и теплились какие-то сомнения по поводу этого дикого рассказа про нападение, то теперь все они развеялись бесследно.

Это даже не сомнения были, а надежда, что Игорь, может, с кем-то спутал Шаламова, ну или преувеличил. Я ведь прежде никогда не замечала в Артеме агрессии или неадекватного поведения. На драчуна он вообще не похож. Но, скорее всего, мне просто не хотелось, чтобы слова Игоря оказались правдой.

Но потом случилась эта сцена на крыльце клуба. Жуткая, безобразная, немыслимая.

Я и вообразить не могла, что в этом мальчишке может быть столько злобы, столько необузданной ярости. Что он может быть таким диким и неуправляемым. Да он в тот момент казался просто обезумевшим каким-то. Глядя на его искаженное гневом лицо и бешеный взгляд, я думала, он точно Игоря покалечит, если не прибьет.

Я, наверное, действовала на инстинктах, когда попыталась его остановить. На удивление Шаламов меня послушал, хотя я боялась, что он совсем слетел с катушек.

Но всё равно этот кошмар у меня просто в голове не укладывается. Кем надо быть, чтобы вот так, как зверь, накинуться на человека! Тем более – на преподавателя! И вот он ушёл, а меня всё ещё трясет.

Господи, как меня вообще угораздило с ним связаться?