Сломанные линии

– Он бы тебе понравился, – убеждённо заверила я, невольно улыбнувшись. – И понравится, когда вы познакомитесь. То есть, да, сразу может возникнуть желание его убить, но потом он открывается с другой стороны. И ты по-прежнему желаешь, но уже не убить, а… – я вдруг умолкла, понимая, что сижу под прицелом двух пар глаз лучших подруг, которые кажутся изумлёнными.

– Ну, за очередную победу нашей Лорен, – Эмми отсалютовала мне бокалом. – Ещё один сексуальный парень с гитарой и умопомрачительным голосом.

Я знала, что в словах подруги не было ничего плохого, но мне как-то стало не по себе. Я не хотела, чтобы Эм с Грейс считали, что Фостер – ещё одно достижение фанатки Лорен.

– Нет, всё не так. Не в этот раз, – я поставила бокал на столик и, пожав плечами, положила ладони на колени. – Он не ещё одна покорённая вершина. Я не знаю… Я не планировала этого, – немного скованная улыбка скользнула по моим губам под внимательным взглядом подруг. – Я сопротивлялась. Ну, пыталась, а потом… Всё как-то завертелось, и это совершенно не похоже на то, что было с прежними парнями.

– Ты влюбилась в него, – тихо произнесла Грейс, и, хотя это не было вопросом, я всё равно кивнула.

Она ответила мне понимающей улыбкой. Да уж, умеем мы влюбиться в неподходящих парней.

– Он знает?

Эмми казалась немного виноватой из-за ошибочных выводов, но я не хотела, чтобы она чувствовала себя так.

– Нет, и я думаю, ему это не нужно. Если бы я сказала ему… – я заправила волосы за уши, ощутив беспокойство в груди. – Я боюсь, что он попросил бы меня уйти.

– Да что не так с этим парнем?! – возмутилась Эмми. – Красивая, замечательная девушка любит его – разве это то, чего стоит избегать? Почему такие вещи должны пугать?

Щёки Эмми покрылись румянцем. Я протянула руку и сжала её ладонь. Полагаю, в отношениях Ника и Эмми всё было просто и понятно, так что её реакция была объяснима.

– С ним всё сложно. Я думаю, однажды он обжёгся, и теперь сторонится привязанности и чувств. Классика, в общем.

Я развела руками, а потом и сама не заметила, как рассказала им всё о Софии. Обо всём, что мне удалось выяснить, кроме того, что Кейд слегка «подправил» свою биографию. И по мере того, как я говорила, что-то, похожее на горькую безнадежность, наполняло меня.

Я никогда не стану для него той, чьим именем он выберет пароль, или кому станет писать письма, способные вызвать слёзы на глазах. Возможно, он и пустил меня ближе, чем любую из девушек после Софии, но… Её место мне не занять. Она всегда там, и корона на ней. Он сам возвёл её на пьедестал.

«В лучшем случае ты получишь серебро. Даже не посягай на золото».

– Пароль, долбанный пароль – это её имя, – немного охмелев, изливала я душу перед девчонками. – Они же – не знаю – лет десять, как расстались. Всё это время… – я вскинула руки, тряся головой. – Слишком долго, но не достаточно, чтобы он забыл о ней. Ну, пусть не забыл, но разлюбил!

Грейс поднялась и подлила шампанского в мой опустевший бокал, пока я продолжала говорить.

– Я не знаю, что она сделала с ним, но я уже ненавижу её. Потому что очевидно, что он не нужен ей, но при этом она та, кого он по-прежнему хочет. Да я уверена, что, если бы она сейчас вошла в его дверь, и секунды не прошло, как он принял бы её назад, и все остальные девушки прекратили бы своё существование для него.

Моя грудь бурно вздымалась, а глаза возбуждённо блестели, когда я замолчала. Меня слишком долго изводило это, и то, что я не могла поднимать тему Софии при Кейде, только усугубляло всё.

– Хм. Ты говоришь, что тем фотографиям, что ты нашла, более десяти лет? – Эмми нахмурилась, и я кивнула в ответ. – Письма, которые Фостер писал ей, отправлены не были? То, что ты прочитала, было написано сразу же после его первого «Грэмми» – то есть, он делился радостью с близким ему человеком. И в интернете ни единого упоминания о девушке с именем София?

Я вновь медленно кивнула, прослеживая мысль Эмми.

– Лор, я полагаю, что вполне вероятно – кем бы ни была эта София —она мертва, – негромко сказала Эмми.

Мы с Грейс одновременно раскрыли рты в изумлении. Слова Эмми были полны здравого смысла. Не знаю, почему раньше об этом не подумала!

Любви всей его жизни нет в живых, потому он пишет письма, которые не отсылает. Вот почему он не с ней – он просто не может!

Меня вдруг разобрал приступ неконтролируемого смеха, даже слёзы вступили. Хохоча, я откинулась спиной на шезлонг, держась руками за живот. Эмми и Грейс смотрели на меня с глубоким волнением, пока я не могла успокоиться.

– Лорен, дорогая, ты как?

Грейс потянулась ко мне, коснувшись моей руки, но я покачала головой и сделала знак, что в порядке.

– Со мной всё хорошо. Но разве вы не понимаете? Это же полный тупик!

По лицам подруг я видела, что они не понимают.