Сломанные линии

– Это так. София была первой девушкой, в которую влюбился Кейден. – Слабая улыбка появилась на её губах. – Ему было пятнадцать, когда София с семьёй переехала сюда из Торонто, и с первого же дня, как он увидел её в школе, сын больше ни о чём не мог говорить. Они подружились, и в какой-то момент стали парой. Это было естественно и никого не удивило. – Надин едва заметно приподняла плечи. – Они были неразлучны, к тому же, оба любили музыку. Мечтали, что однажды завоюют музыкальный Олимп.

Я невольно улыбнулась, да и невозможно было удержаться – с такой теплотой и какой-то печалью рассказывала женщина.

– Они только закончили предпоследний класс, когда София забеременела. Новость стала шоком для всех, но о том, чтобы прервать беременность и речи не шло. Когда София была на третьем месяце, они поженились.

Моя голова закружилась. Хотелось прижать руку к животу, так как казалось, туда вдруг тонна булыжников упала.

– Кейден с Софией стали жить у нас. Продолжали ходить в школу, сын нашёл вечернюю работу, но они всё так же занимались музыкой, не теряя надежды, что когда-нибудь смогут связать с ней свою жизнь. А потом родился Калеб. – Надин тепло улыбнулась, говоря о внуке. – Замечательный ребёнок. Моему сыну не было ещё и восемнадцати, когда он сам стал отцом, но он был таким счастливым. – Глаза женщины предательски блеснули, но она тут же взяла себя в руки, глубоко вздохнув. – Калеб был спокойным ребёнком с самого рождения. Стоило Кейдену сыграть ему колыбельную, как он тут же засыпал. Он и София закончили школу, когда мальчику исполнилось три месяца. Первый год они планировали остаться у меня, Кейден устроился на полный рабочий день на автомойку. А потом… – Надин замолчала, и её взгляд устремился куда-то в пустоту. Я поняла, что мы приблизились к какому-то переломному моменту, о котором ей тяжело было вспоминать. – В тот день у него была ночная смена. Оказалось, что закончились подгузники, и София отправилась в ближайший супермаркет, а я осталась с Калебом. Она была на машине и должна была управиться минут за двадцать. Но её долго не было. Когда прошло несколько часов, а София так и не вернулась, я уже знала, что что-то произошло. В полночь к дому подъехала полиция. – Надин опустила голову, и до меня донёсся ещё один тяжёлый вздох. – На магазин было совершено нападение. Какой-то парень ворвался туда с пистолетом. Его удалось задержать, но он успел выстрелить. Когда скорая приехала, было уже поздно – София истекла кровью. Пуля попала ей в живот, и смерть наступила практически мгновенно.

Кейдену было семнадцать лет, когда он остался вдовцом с трёхмесячным ребёнком на руках.

Глава 27

Это было больше, чем я хотела услышать. Больше, чем могла ожидать.

Я подавила болезненный стон, прижав ладонь к горлу.

Бедный Фостер! Мой бедный, несчастный Фостер!

Мне хотелось расплакаться, потому что человек, которого я любила, страдал. Страдал так!..

Я вспомнила всё плохое, что когда-либо думала о Софии и устыдилась. В один момент жизни троих человек были разрушены. Все надежды и мечты пошли прахом.

Я представила, каково было Кейду потерять любимую жену и остаться с младенцем на руках. Моё сердце разрывалось от жалости к нему.

Наверное, все мои эмоции отразились на лице, потому что Надин улыбнулась мне понимающей, грустной улыбкой.

– Это был тяжёлый период для Кейдена, – негромко продолжила женщина. – Я никогда не видела сына таким… разбитым. Когда отец Кейдена ушёл от нас, сын очень переживал и страдал, но это и сравнить невозможно с потерей Софии. Он не справлялся, я беспокоилась за него, и родители Софии предложили забрать Калеба к себе. Предполагалось, что это только на время, но депрессия Кейдена затянулась. Он погибал здесь. Ему было только восемнадцать, а он говорил, что его жизнь кончена. – Надин нахмурилась, предавшись воспоминаниям. – Я совсем отчаялась вывести его из этого состояния, поэтому однажды предложила ему уехать, сменить обстановку, увидеть мир за пределами этого города. – Она едва заметно пожала плечами. – Я говорила ему об этом так много раз, и в один из дней он согласился. Родители Софии хорошо справлялись с Калебом, но сын всё равно не хотел оставлять мальчика. Правда и с собой взять не мог. Калеб был слишком мал, а Кейден уезжал в неизвестность. А дальше… После создания группы он вновь стал оживать. Когда пришли известность и успех, Кейден решил, что ни один журналист в мире не должен узнать ни о Софии, ни о Калебе. Он не хотел пиариться за счёт своей трагедии.

Так появился Кейд Фостер.

Надин улыбнулась. Эта женщина, которая показалась мне такой сдержанной – впрочем, она и была такой, – очень гордилась сыном. Невозможно было не увидеть этого.

– Мальчик по-прежнему живёт с родителями Софии? – осторожно спросила я.

Надин кивнула, и я успела заметить странное выражение, мелькнувшее в её глазах.

– Да, но когда Кейден приезжает домой, то забирает его сюда.

– Как часто это происходит?

Я надеялась, что, задавая вопросы, не веду себя слишком нагло.

– Обычно раз в шесть-восемь недель, если не занят на концерте или в туре.