Сломанные сны (СИ)

— И кому ты тогда собираешься отдать моё место? Моему брату-близнецу, что перевесил мне на шею свои яйца? Или этому малолетке Камеи, что пистолета в руках даже не держал!!!

В тот день на глазах Азуми рушился её привычный мир. Её отвергли. Слова этих людей не резали её сердце, они лишь разжигали искры нём. Искры, что заставили свалить рядом стоящую стеклянную бутылку воды, разбить её о стол и кинуться к советнику главы, что не переставал поливать её грязью, пока она не пролила его кровь, проткнув осколками его шею.

Она помнила лишь, что Адзума схватил её под дых и вытащил из конференц-зала, пока отец пытался остановить кровь. И холодные серые глаза человека, что отстранённо стоял в углу, безразлично наблюдая за, казалось бы, уже такой будничной картиной. Камеи всегда оставался безучастным к семейным прениям.

Азуми оставалось лишь вернуться в свою привычную открытую клетку. Клетку, где ждали вечно маячившие под ногами дочки.

— Мама!

Энергичная неусидчивая Никки, что всегда с восхищённой улыбкой встречала её, а она лишь трепала её по макушке. Степенная любознательная Мики вечно сидела за книжками и тетрадками, погружённая в учебу. Они казались такими одинаковыми при всех, но наедине становились абсолютно разными.

— Мама! А мы сегодня пойдем в волшебную комнату? — не унималась вертеться вокруг матери Никки, пытаясь обратить на себя внимание. По сравнению с Мики Никки выглядела взрослее, но скорее больше из-за совсем не профессионального макияжа, наложенного рукой подростка.

«Волшебная комната» — царство теней, куда Азуми спускалась каждый день, чтобы предаться смыслу всей своей жизни — найти собственное счастье. Множество потрясающих воображение форм склянок, по венам-трубам которых струилась кислотно-синяя жидкость, — настоящая подпольная лаборатория, что затерялась в терниях дома.

— Конечно, Никки-чан, но для начала вы с сестрой должны принять свои витамины.

Мики, оторвавшись от домашнего задания, подозрительного оглядела протянутую синюю таблетку, в то время как Никки уже залпом проглотила её.

У матери была добрая красная улыбка и ласковые руки, но безумные пугающие глаза, как у отчаявшегося человека, что в любой момент был готов воткнуть нож в сердце, вот только в чьё именно? Но ведь мама не может быть плохой, поэтому девочки спускались в запрещённый мир чудес, где хранились склянки, аппаратура, цветная светящаяся жидкость и множество книжек, в которые уходила Азуми в момент перерыва варки Хром.

«Хром: кукольное лицо ребенка, гладкое, словно отлитое из стали, и глаза, которым место разве что на дне глубоководной Атлантической впадины, — серые холодные глаза, посаженные будто под страшным давлением.

Поговаривали, что всякому, кто перебегал ей дорогу, она в лучших средневековых традициях готовила смертельный отвар — отведавший его умирал не сразу, а лишь годы и годы спустя. Вообще о Хром много чего болтали, и во всех этих рассказах приятного было мало».

Вдохновившись строками очередной книги, так она решила назвать сказочное вещество, взлелеянное за последние годы. Хром, что заполнит опустевшее сердце до краев, позволит найти свое счастье. Быть может, у её счастья именно такое лицо?

Азуми была близка к своей цели, как никогда. Её истинное дитя, заставляющее погружаться в худшие кошмары, либо наоборот утопать в сладких грёзах. Вот только в момент её триумфа между Акатацу и Авакусу разразилась война, что вспыхнула искрой, превратившись в неугомонный пожар. И тогда под шум Азуми и решилась вернуться со своей зеницей ока обратно в семью. Подстроив собственное похищение, дочь Дракона забрала с собой девочек, сказав тем, что им нужно уехать в гости к дедушке, а отец заберёт их через недельку.

Так воодушевлённая Азуми с сумкой, набитой Хром, приехала во временное убежище Акатацу с близняшками — склад, где хранились химикаты, необходимые для их продукции.

В тот судьбоносный день и произошло событие, исполосовавшее судьбы детям Красного Дракона.

— Хром? — с дрожью в голосе произнёс Адзума.

Брат и сестра, до неприличия похожие, визави сидели на коробках в помещении, покрытое тенью. В янтарных глазах мужчины отражался весь ужас и развращённая гниль человеческой души, что лилась из уст его родной сестры, перевозбуждённой и безумной, не способной совладать с собственным голосом, не прекращающей повествовать о созданном ею наркотике из их соминса. Вещество, провоцирующее мозг воспроизводить счастливые моменты жизни, погружая в сладкую негу. Но то, как создавался наркотик, заставлял Адзуму приходить в неприкрытый страх перед родной кровью. Множество загадочных смертей в их семье подняли завесу — все они стали подопытными кроликами Азуми, погибшими от наркотика, что дарил мимолётное счастье.

— Ты… убийца.

— Ха-а? — елейно протянула сестра. — Это всего лишь издержки производства, дражайший братец. Нельзя что-то построить, перед этим не разрушив!

— Они… они были одной с нами крови! — взволнованно, он впервые в жизни повысил голос на свою сестру, чьё лицо перекосило.