Сломанный клинок

Прохладный воздух с улицы еле-еле проникал в больничную палату через приоткрытую форточку, тусклый солнечный свет едва-едва пробивался сквозь плотные шторы, погружавшие комнату в полумрак – обитель вернувшегося к жизни синоби переполняли запахи лекарств и мускуса, пока порыв резкого, злого ветра не распахнул форточку настежь. Холодный поток пробрался в палату бесшабашным грабителем, под звон застонавшего от удара стекла перевернул попавшиеся на пути вазочки с икебанами, разбросав засохшие стебли, цветы и листья по полу, и добрался до спящего. Его любопытное прикосновение к разгорячённому телу заставило Котаро съёжиться, оглушительно чихнуть и проснуться.

– Когда же это закончится?! – выругался он на старониххонском диалекте. – С каждым разом всё только хуже и хуже!

Кошмары были особенными – в них его подвергал пыткам демон, заставляя испытывать муки, неотличимые от реальных, разве что не оставлявших следов на теле. Демон требовал от Котаро действий, требовал отыскать и уничтожить носителя некогда проклятой им крови и столь ненавистной им обоим фамилии – последнего представителя рода Хаттори. Пытки начинались всякий раз, стоило только воскресшему спустя пять веков беспамятства синоби сомкнуть глаза, принуждая его к действиям. Но не приносили результата – Котаро не желал действовать вслепую и бросаться сломя голову в неизвестность.

Его переполняло раздражение, свойственное любому невыспавшемуся человеку, перемешанное с усталостью и опустошённостью. Три дня назад Котаро очнулся в больнице, пристёгнутый к кушетке прочными широкими ремнями за запястья и щиколотки, опутанный гибкими шлангами капельниц и проводами датчиков – врачи захолустной больницы упорно боролись за жизнь чудом выжившего в горах человека, честно исполняя свой долг. Передать их удивление тем, что очнувшийся заговорил с ними на странном, но смутно знакомом и отдалённо понятном языке, при помощи слов было почти невозможно.

Котаро окружили заботой и уходом, напичкали лекарствами, витаминами и накормили, заодно проведя обследование организма странного человека. Кипа документов с выводами врачей и многочисленными анализами, подкреплённая десятком фотографий, отправилась по инстанциям, а с выжившим какое-то время не знали что делать, частично предоставив его самому себе. Разумеется, под чутким присмотром всевидящего ока камер видеонаблюдения.

Котаро вновь поёжился от холода и встал с кушетки, завернувшись в простыню. Шлёпая босыми ногами по линолеуму, он подошёл к окну и, после короткой возни, закрыл форточку, взамен распахнув всё окно целиком. Мощный поток холодного воздуха взбодрил его, Котаро сел на подоконник и с любопытством выглянул на улицу.

Городок, в который его занесло прихотью судьбы, не был похож ни на что привычное ему в прошлом – необычайно высокие дома, до десяти этажей, выстроенные из камней странных, слишком ярких оттенков; многолюдные улицы, заполненные сотнями людей, спешащих по своим делам; странные повозки на дорогах, плюющиеся дымом при движении и напоминавшие скорее порождения демонов, чем транспорт. Всё было слишком непривычно. Произошедшие с миром изменения Котаро принял довольно легко – после осознания факта собственной смерти и последующего воскрешения, он мог принять и не такое. Не хватало лишь знаний. И Котаро усиленно над этим работал. Его сущность, сущность изворотливого убийцы и разбойника легко подсказала самый простой и действенный путь.

– Котаро! Ты опять! Я же просила! – всплеснула руками возникшая на пороге палаты миловидная и миниатюрная японка в белом халате.

– Сорок ударов сердца, – прошептал себе под нос Котаро и поднялся ей навстречу, встряхивая роскошной гривой длинных рыжих волос и делая церемонный низкий поклон. Подсчёт времени, которое требовалось девушке, чтобы отреагировать на происходящее в комнате, был необходим – синоби понял, что за ним как-то наблюдают, и стал вычислять имевшиеся в распоряжении мгновения. Разогнувшись, он широко и обаятельно улыбнулся девушке, обращаясь к ней выученными за три дня словами нового языка: – Добрый день, Кумико.

– Добрый день, Котаро, – засмущалась в ответ девушка и, желая скрыть смущение, вызванное в ней видом полуобнажённого мускулистого гиганта, осмотрела палату. – Хочешь есть?

Спрашивая это, она уже собирала рассыпанную по полу икебану и поднимала опрокинутые вазочки. Ей, как и ещё трём медсёстрам, поручили надзор над выжившим, но только она осмеливалась заговорить с ним. От Кумико Котаро получал знания нового языка, путаные, трудно понимаемые объяснения об окружающем мире и некоторое представление о том, что ждёт его дальше. Девушка хоть и побаивалась его, но находила весьма привлекательным, а обстоятельства его появления считала весьма интригующими и даже отчасти романтичными, мысленно создавая себе образ героя женских романов, под который рыжий, длинноволосый и мускулистый красавец подходил как нельзя лучше.