Сломленная

Поэтому с ним очень сложно. Сложно общаться с человеком, который не подпускает к себе. Держит на расстоянии целой вселенной. Его старший брат пока единственный, кто допущен ко всему сокровенному и потаенному. Наверно, Тис единственный человек, кто чувствует настроение и состояние брата. И может различить под слоем толстого льда, тихо скулящее существо, требующее теплоту и ласку.

Поэтому сейчас Мирослав сидит на диване, уставился в одну точку и усердно анализирует. Думает, как он мог так быстро привязаться к незнакомому человеку. Почему впустил так глубоко в мысли. Позволил бесконтрольно завладеть его вниманием и этим неадекватным сердцем.

Перед глазами всплывает их первая встреча. Он помнил ее раздражение, но он чувствовал страх загнанного зверька. Будто она возвращается не домой, а на казнь. Молодой мужчина утонул в безнадежности, которая витала вокруг девушки. Он вспомнил, как рыжеволосая сидела с размазанным макияжем на скамейке. Ее панику, отчаянье и немой крик о помощи.

Мирослав чертов эмпат. Но это впервые когда он позволяет себе окунуться в чужие чувства. Он тонет, крепко держа женскую ладонь, которая влечет его за собой. И дело не в том, что у него нет сил сопротивляться. Дело в том, что он с энтузиазмом позволяет себя тянуть на это дно. Боясь лишь одного — остаться там, в гордом одиночестве.

Мирослав вздрагивает, когда рядышком садятся. Не возражает, когда голова ложится на колени. Позволяет себе зарыться пальцами в мягкие рыжие пряди. Он закрывает глаза наслаждаясь. А в голове мерзкий шепот «она твоя погибель». Но ко всему ужасу происходящего мужчина это понимает.

Они не разговаривают весь оставшийся день. Пара фраз не о чем. Глупые телепередачи и ужин в тишине. Виталина в себе. Мирослав слишком хорошо ее чувствует, чтобы лезть с расспросами и советам. Вроде все уютно и комфортно. Только вот есть одно жирное «но». Оно висит в воздухе, нагнетая обстановку. Мужчина чувствует, что девушка скоро взорвется. Предчувствует всплеск эмоций, поэтому пытается отгородиться заранее.

Виталина в прострации. В голове сегодняшние встречи, разговоры. В голове Мутный и отец. В голове апокалиптический диссонанс. А под боком, такой уютный и комфортный Мирослав, который не трогает ее. Дает личное пространство и время. В ее волосах его пальцы, хочется мурлыкать и орать одновременно. Хочется вцепиться в писателя и заорать «какого хрена ты такой хороший и понимающий?». Но она молчит, цепляясь за спокойствие, которое начинает уже душить ее внутренности. Ви решает сбежать.

Рыжеволосая собирается на ночные развлечения с садистской решимостью. На ней короткое платье, яркий макияж, высокий каблук. Внутри мнимая уверенность.

Когда она надевает туфли в дверном проеме появляется Мирослав со скрещенными руками на груди. Мужчина хмурится, в серых глазах мелькает злость и понимание на что напрашивается девушка в таком наряде.

— Не слишком откровенно?

— В самый раз. — Резкий ответ.

Писатель чувствует, вот тот самый взрыв, которого он ожидал весь вечер.

— Не думаешь, если тебя кто-нибудь сфотает или узнает в таком виде, то это негативно повлияет на ход плана по отвоеванию сына? — Здравый и рассудительный вопрос взрослого человека. — Не думаешь, что твой отец может приставить к тебе кого-нибудь? Чтобы он отслеживал каждый шаг в надежде, что ты ошибешься?

— Меня здесь никто не помнит и не знает. — Психует Виталина. — А тебе явно нужно завязывать продумывать сюжетные линии. Мы не в книги. Я просто хочу развеяться.

— Как проститутка?

— Да, черт возьми! Как проститутка! Вот она я, — девушка крутится вокруг себя, — вот так я одевалась раньше! Вот такая я! Подстилка Мутного! К черту все!

Виталина выходит, громко хлопая дверью.

У Мирослава непроницаемое выражение лица. Только скулы ходят ходуном. В порыве неконтролируемого гнева, он со всей силы ударяет кулаком о стенку, разбивая в кровь костяшки.

Паша застывший в проеме своей комнаты и слышавший весь разговор, только качает головой, ухмыляется. Провожает скрывающуюся спину друга. Бармен проходит на кухню, открывает морозилку и достает пакет со льдом. Он идет в гостиную, небрежно бросает пакет на колени друга, который не видящим взглядом уставился в неработающий телевизор.

— Пойдешь за ней?

— Нет.

Мирослав морщиться, прикладывая холод к разбитым костяшкам.

— Позволишь ей натворить глупостей?

— Да. Она не моя ответственность.

— Не пожалеешь?

— Нет.

— Уверен?

— Нет.

Писатель устало прикрывает глаза. Желваки все еще ходят на лице. Он до сих пор злится. И волнуется.

Паша добродушно хлопает по плечу и уходит, бормоча что-то себе под нос.

***

В клубе многолюдно, громко и душно. Толпа подвыпивших людей танцует привлекая внимание особей противоположного пола. Виталина чувствует себя в мире живой природы в период спаривания.

Становится мерзко. Алкоголь не спасает. Люди раздражают. Раньше ей нравилась такая обстановка. Нравилось привлекать внимание. Нравился этот движ. А сейчас… никакого удовольствия. Только мерзкое липкое чувство отвращения к окружающим.