Сломленная (ЛП)

— Нет, я никогда в жизни не работала официанткой, — ответила я, выхватывая у него порошок и бросая его в корзину. Я выровняла пачку купюр на краю торгового автомата и просунула в него достаточно денег, чтобы получить небольшую пачку смягчителя для белья.

— Ну, теперь, надеюсь, я не обидел тебя комментарием на счет официантки. Я знаю много женщин, которые честно живут, работая официантками, — ответил он, указывая на меня и указав в мою сторону сморщенный леденец.

Он точно не знал, что проявление моего раздражения было далеко от тех причин, о которых он подумал. Отлично, теперь у него займет несколько минут, прежде чем его осенит, где он меня видел. Это было неизбежно, он собирался вспомнить, что видел меня в переулке, и что я работала в немного иной сфере обслуживания, отнюдь не разнося при этом еду людям.

— Я и не думала обижаться, Шейн.

— Это именно то хорошее, что бы мне хотелось услышать. — Он улыбнулся, изогнув уголок губ, и это растопило мое сердце.

— То, что я не работала раньше официанткой?

— Нет, то, что ты не из тех, кто обижается из-за пустяков.

Шейн захватил леденец зубами и откусил маленький кусочек, который все еще оставался на палочке. Он снова улыбнулся со всем своим шармом, заставляя мои внутренние органы свернуться в клубок. Между нами повисла заметная пауза, будто мы оба ждали, когда другой сделает шаг. Мне нравилось проводить время с ним, он был чертовски горяч, и меня влекло к нему, но я не могла заплатить аренду квартиры, кокетливо болтая и увлекшись кем-то, как глупая девчонка. Я должна была идти в свою квартиру и переодеться, надеть туфли, которые так и кричали «иди-и-трахни-меня» и полупрозрачные трусики. К сожалению, и гадать не надо, чтобы понять: на этой неделе времени раскачиваться у меня не было, время — это деньги, и у меня не было лишних свободных минут. Я ощутила давление на задней стенке своего горла, когда поняла, что должна была сделать.

— Ну, мне лучше вернуться к стирке. Само собой все не постирается. — Слова вылетели, когда я начала разделять свои вещи на светлые, темные и требующие деликатной стирки.

— Ага, хорошо, я могу понять, что это намек, но использовать стирку как оправдание, в самом деле? — Он поддразнил меня своей привлекательной улыбкой.

— Ха-ха, очень смешно, Шейн. Спасибо, что спас меня от промышленных стиральных машин, — ответила я низким голосом, когда собрала свои темные вещи из корзины и затолкала их в огромный барабан машины, к которой он прислонился.

— Мне очень понравилось спасать тебя, Маленькая Неуклюжая Роуз, — ответил он, когда подхватил один из моих носков, который пытался спастись бегством.

— Эй! Ну ладно, думаю, сегодня я заслужила это имя.

Он протянул мне носок. Слава Богу, это были не трусики. Я зачерпнула горсть четвертаков, чтобы заплатить за стирку вещей, которые приготовила.

— Ага, определенно заслужила.

— Маленькая Неуклюжая Роуз, хм? — спросила я, насыпая порошок в машину и засовывая четвертаки в монетоприемник.

— Ага, и я думаю, ты должна вернуться в четверг.

— Четверг?

— Мы посмотрим, насколько это имя к тебе прилипло. Насколько я знаю, эта прачечная является всемирно известной благодаря своим леденцам. — Он вытащил желтый леденец из заднего кармана. — Увидимся в этот четверг, скажем, около пяти тридцати? Не опаздывай, или я тебя не знаю. — Он улыбнулся и подчеркнул каждое слово, указывая на меня леденцом. Я схватила конфету, он опустил глаза в пол, прежде чем отстранился от стиральной машины, к которой прислонялся, засунув руки в передние карманы, и побрел к задней двери. Его мужественная развязность сама собой привлекла мое внимание и заставила все тело покалывать, желая ощутить на себе его мощь. Он толкнул заднюю дверь, намеренно улыбнулся и ушел.

Маленькая Неуклюжая Роуз, хмм,… Посмотрим. Я открыла леденец и засунула его в рот.

Это был первый день, когда мы на самом деле говорили, и он узнал мое имя. Несомненно, я бы сказала, что он был очаровательным, и могла с уверенностью сказать, что у меня голова шла кругом, но была совершенно уверена, что не увижу его снова, пока не появлюсь с тем же мешком для стирки одежды через три дня, в четверг в шесть часов вечера. Может быть, он добавит «любящая опаздывать» к моему новому имени, Маленькая Неуклюжая Роза.

ГЛАВА 7

Это были три самые долгие ночи за всю историю работы на моих шести квадратных метрах тротуара! Меня, откровенно говоря, достали жадные придурки, которые пытались получить все возможное за полцены. И даже не так сам разговор с клиентом забирал такое количество энергии, как торги с этими убогими ничтожествами. Могу только сказать, что языковые барьеры не учитывались, когда ублюдки иностранцы пытались купить мою киску. У них не было проблем объяснить, что, черт возьми, им от меня надо, международными жестами рук. И, в придачу к моему настроению, ноги просто убивали меня из-за туфель на шпильках из дерьмовой змеиной кожи, которые я купила в комиссионном магазине за углом своего дома.