Сломленные

Однако… честно? Когда я вижусь с родителями за ужином раз в неделю или около того, и они спрашивают, нужны ли мне деньги, или упоминают, как их друзья провели остаток года в Париже, и интересуются, хочу ли я оплаченную квартиру на Парк-Авеню, меня мучает искушение. Совсем немного.

Стоило бы гордиться своей самостоятельностью, и я вроде как горжусь, но мне не хватает модных ресторанов и бесконечных денег на шмотки из моей прошлой жизни. Я бы солгала, сказав, что раньше мне было не проще. Однако эта лёгкость кажется пустой.

Время, проведённое в Мэне, несмотря на девяносто пять процентов провальности, показало мне, что лучше допускать ошибки самостоятельно, чем совершать правильные поступки в угоду кому-то другому.

Вот почему с Итаном всё пошло не так. Я была с ним, потому что должна была. То же самое и с НЙУ. Я училась там, потому что должна была быть идеальной маленькой студенткой.

Но сейчас?

Я на правильном пути.

Ну, честно сказать, я всё ещё самую малость в растерянности. Но, по крайней мере, уже начала понимать, чего не хочу, и это только начало.

Я добровольно помогаю в бесплатной столовой на Девятой Авеню каждое воскресенье. Не из-за желания наказать себя за прошлые ошибки, а потому что это кажется правильным.

Мне кажется, лучшее, что каждый из нас может сделать, — всеми силами загладить вину перед тем, кого мы обидели, и постараться в будущем вести себя лучше. Не всё сразу, и так далее.

Ещё бы забыть о Поле. Я выталкиваю мысли о нём из головы. В последнее время мне частенько приходится этим заниматься. Или пытаться, во всяком случае.

Сейчас вечер пятницы. Значит, не время хандрить. Если я и раньше считала пятницы крутыми, будучи студенткой дневного отделения, то сейчас, являясь обычным работником, для меня они представляются чистейшей эйфорией.

Не поймите неправильно, мне нравится моя работа. Как помощник по маркетингу, я, если честно, больше похожа на помощника помощника младшего менеджера, а это, по сути, означает, что я обеспечиваю себя, делая ксерокопии, но даже спустя всего три недели я вижу чёткий карьерный путь, и это круто. Не знаю, останусь ли я на этом поприще, но пока что оно подходит мне гораздо больше, чем работа сиделкой. Думаю, разбить себе сердце в маркетинге будет трудновато, так что уже одно это плюс.

И всё-таки, отличная работа или нет, коктейльная вечеринка в конце недели кажется просто идеальной.

Едва покинув метро, я вынимаю телефон и печатаю сообщение Белле. Как и бывает с лучшими друзьями, мы продолжили с того момента, где и остановились, будто я и не уезжала в Мэн почти без возможности общения на три месяца.

Как всегда, она читает мои мысли, написав мне до того, как это успеваю сделать я.

«На винишко сегодня? Я рассчитываю, как минимум, на ведро».

Я расплываюсь в улыбке и печатаю ответ.

«У меня?»

Её сообщение приходит незамедлительно.

«Упаси Господь. От моего свитера ещё несёт, как от «Пад-тай», с моего последнего визита к тебе. Слышала о дешёвеньком винном баре в «Адской кухне». Отправлю тебе детали».

Я даже не утруждаю себя ожиданием лифта, оказавшись у себя в здании. В хороший день и нерабочее время он медленнее патоки. Сейчас шесть часов пятничного вечера, не думаю, что вообще его увижу, особенно учитывая, что с улицы слышно, как подъезжает грузовик. Какая-то бедная душа вот-вот поймёт, что их кровать, диван, шкаф или любой другой тяжёлый предмет не вместится в лифт размером с обувную коробку. Бедняжка.

Я перепрыгиваю через две ступеньки за раз. Мне нравится притворяться, будто это моё упражнение. На шестом этаже я уже еле дышу, наверное, потому что не бегала с тех пор, как покинула Мэн. Глупо, но пробежки наводят меня на мысли о Поле.

Как и сэндвичи с индейкой.

И книги.

И военная униформа.

И любой человек с голубыми глазами.

Я заворачиваю за угол к своей квартире и едва не впечатываюсь в гору коробок. Кажется, на моём этаже новый жилец.

Прошу, прошу, прошу, пусть они не будут чудаками.

Если это не начинающий музыкант, то всё в порядке. У меня уже есть одна такая по соседству. Утверждает, что её ждёт яркое будущее в «фолк-рэпе». Ага. Очевидно ведь. Вдобавок мне приходится слушать, как она практикуется.

Как уже было сказано, мне нужно это вино.

Здоровенный парень с татуировками выходит из не так давно занятой квартиры, чтобы подхватить парочку коробок. Он нагло проходится по мне взглядом и облизывает губы. Я в ответ награждаю его «умри» взглядом. Он шлёт мне воздушный поцелуй.

Гадость какая. Я определённо больше не на Парк-Авеню.

Белла ещё не ответила, так что я наливаю себе бокал вина и, скинув туфли, устраиваюсь на диванчике с книжкой про Эндрю Джексона.

Ага. Я вернулась к ней.