Сломленные Фейри (ЛП)

Я прошел по коридору и начал спускаться по лестнице, как вдруг мой Атлас снова зажужжал, на этот раз с сообщением. У меня пересохло во рту, когда я увидел, что оно от Короля, и я быстро открыл его, чтобы прочитать.

Король:

Сегодня полнолуние, не опаздывайте.

Как будто я в состоянии забыть о полнолунии. Весь мой мир вращался вокруг того, чтобы приводить жертв на его ежемесячные собрания самоубийц, и я постоянно испытывал тошноту и чувство вины за ту роль, которую мне приходилось играть в том, чтобы приводить бедных, безнадежных фейри на собрания его поганого культа.

С другой стороны, последние два фейри, которых я привел к нему, не захотели покончить с жизнью и были отправлены обратно в свое жалкое существование со стертыми темной магией воспоминаниями. Я надеялся, что мне удалось дать им достаточно сил, чтобы захотеть жить, потому что я ставил перед собой гребаную задачу делать это с ними всякий раз, когда мне присылали новую цель. Но, конечно же, сегодня в очереди стояла еще одна жертва.

Марни Таболт была грустной и отчаявшейся душой, но я прилагал все усилия, чтобы спасти и ее. Проблема заключалась в том, что я не был уверен, что мои усилия хоть что-то изменили в ее отношении, и у меня было больное и отчаянное чувство, что если она сегодня вечером выйдет в лес, чтобы встретиться с Королем, она не выйдет обратно из этих деревьев.

Я облизал губы, набирая ответ, думая, есть ли хоть малейший шанс, что я смогу предотвратить это, просто сказав Королю, что, по моему мнению, она не является подходящим кандидатом. Мое сердце колотилось от страха перед ложью, которую я собираюсь сказать, но, черт возьми, как он вообще узнает об этом? И даже если узнает, он будет думать, что я уже мертв, так что мне не стоит беспокоиться об этом, и это может быть единственным шансом спасти эту девушку.

Гарет:

Я не уверен, что она готова. Может, нам стоит подождать?

Мое сердце бешено колотилось, когда я задержался на лестнице, напуганный и взволнованный одновременно, поскольку я ждал, что он скажет в ответ на это. Он явно доверял мне сейчас. Узы, которые он наложил на меня, были настолько слабыми, что я чувствовал, что в эти дни мои мысли принадлежат только мне. Он купился на идею, что я полностью согласен с Черной Картой, так что, несомненно, это должно было вызвать у него хоть каплю уважения? По крайней мере, настолько, чтобы он прислушался к моему мнению по такому вопросу.

Король: