Сломленные Фейри (ЛП)

— Когда я вступил в Черную Карту, я хотел заменить свою семью, — вздохнул Лоренцо, его глаза закатились назад, когда Киллблейз начал действовать. Я сделал движение, чтобы выйти из комнаты, думая, что он отключился, но он заговорил снова, прежде чем я успел уйти. — Но это ведь не семья, правда? Я думал, что снова почувствую любовь, присоединившись к ним, но лучше бы я никогда не тянул за эту нить. Король не любит нас… он просто использует нас… мы для него ничто. Безымянные лица в пустой толпе ничтожеств. Заменяемые. Неважные. Загнанные в ловушку и одинокие. Я должен был предупредить тебя не присоединяться, но он бы убил меня. Думаю, в конце концов, он все равно убьет…

Мое нутро скрутило от его слов, и я пожалел, что не могу ничего сказать, чтобы стереть их правду. Я присоединился к Черной Карте, чтобы помочь ему, хотя и обещал Данте никогда не раскрывать ему правду об этом. А теперь я собирался бежать, бросить его и никогда не оглядываться назад. Но какой еще у меня был выбор? Мне нужно было выбраться из этой ситуации, а Элла должна была выбраться из этого города, пока он не затянул и ее.

Я уже спрятал все бумаги, которые ей понадобятся для побега, а также часть дополнительных денег, которые мне удалось заработать с тех пор, как я расплатился с долгом, который держала над ее головой Старушка Сэл. У меня был банковский счет, заполненный деньгами, которые присылал мне Габриэль Нокс, и я мог снять их, когда они нам понадобятся. Я даже оставил ей книгу «Magicae Mortuorum», чтобы она принесла ее, когда придет встретиться со мной. Я не мог рисковать, имея ее в школе, но я был уверен, что нечто подобное может стоить дорого, если я найду подходящего покупателя и буду уверен, что никто не сможет поймать меня с ней.

Все было готово. И после сегодняшнего вечера все начнется.

Лоренцо действительно отключился, и я молча попрощался с беспокойным Оборотнем, который был мне другом, даже если мне платили за то, чтобы я составлял ему компанию.

Я снова побежал вверх по лестнице, сердце колотилось в такт. Осознание того, что все, что я планировал для своего побега, зависит от сегодняшнего вечера, заставляло меня нервничать, но это было нормально. Все сложится. Должно было.

С разбитой губы на белую рубашку капала кровь, и я проклинал Лоренцо под нос, пока бежал трусцой в свою комнату, чтобы переодеться.