Сломленные (ЛП)

P.S. Приглядывайте за тем, что он пьёт».

Я дважды перечитываю сообщение. Серьёзно? «Хороший мальчик»? Видимо, Гарри проводил со своим «мальчиком» не так уж много времени, потому что тот парень, с которым я встретилась, далёк от «хорошего» и уж точно не мальчик.

И что это ещё за состояние? Враждебность? Подавляющее мудачество? Существование, зацикленное на барахтанье в затяжной жалости к самому себе?

Плюс ко всему, в сообщении есть детали, беспокоящие меня. Да, мужчина выплачивает смехотворные суммы, чтобы прятать своего сына в роскоши, но можно ли оплатой сиделок по-настоящему компенсировать отсутствие семьи? И где мать Пола? Делаю себе мысленную заметку порасспрашивать Линди.

Единственное, что хоть как-то успокаивает меня в деловитом послании мистера Лэнгдона, — это упоминание о «часе или двух» человеческого общения. Признаю, мне немного странно получать бесплатное жильё и питание вкупе с порядочной зарплатой взамен на то, что я буду присматривать за парнем, которого, казалось бы, даже найти не могу. Но, эй, если им хочется платить за то, чтобы я вторгалась в его утренние прогулки и выливала его бухло, то Оливия к вашим услугам!

Я убираю ноутбук в сторону и тянусь за книгой, которую привезла с собой. Одна из моих личных целей в этом небольшом путешествии в Мэн — начать больше читать. В смысле, я всегда преуспевала в прочтении журналов со сплетнями, а учебники читала достаточно тщательно, чтобы получать хорошие оценки. Но в последнее время во мне развилась тяга к тому, чтобы сделать свою жизнь содержательнее.

Я вытащила биографию Эндрю Джексона с полки в библиотеке отца, когда паковала чемоданы, по большей части потому, что она была большой, а на лицевой стороне красовалось «Лауреат Пулитцеровской премии». Впечатляет, да? Так что, пусть я и не знала, что Эндрю Джексон когда-то был президентом, это лишь усилило моё желание прочесть эту книгу. Новая и улучшенная Оливия будет разбираться во всяких подобных глупостях.

Я открываю дверь своей спальни, прислушиваясь к доносящейся из комнаты Пола музыке. Ничего. Надеюсь, это означает, что он внизу, в кабинете. Бедный парень ещё пока не в курсе, но скоро у него появится компания, независимо от того, чем он занимается в той комнате такое нездоровое количество времени.

Поспешными взмахами я наношу тушь и розовый блеск для губ. Пытаюсь убедить себя в том, что делаю это по привычке (моя мама считает, что леди всегда должны быть ухоженными), хотя точно знаю, что крашусь потому, что пытаюсь компенсировать образ потной, задыхающейся недотёпы с грязным хвостиком, коей я предстала перед Полом в последний раз.

Мои тёмные джинсы и кремовый свитер уж точно не являют собой сексуальный наряд, но они выглядят получше на фоне моей экипировки для бега. Как и то, что я приняла душ.

«У тебя работа, — напоминает мне мой мозг. — Так что сейчас не время воспитывать сидящего внутри тебя бомжа».

Я только собралась постучать в дверь, ведущую в библиотеку, как тут же понимаю, что тем самым дам ему шанс выброситься из окна или улизнуть через какой-нибудь тайный проход, и это лишь отчасти шутка. Вместо этого я вхожу внутрь, и картина, развернувшаяся передо мной… В общем, она до безумия притягательна.

Потрескивающий в углу камин, сексуальный парень в большом, отвёрнутом от огня кресле с книгой в руках и ещё одним наполненным янтарной жидкостью стаканом. Всё это в донельзя шикарном горнолыжном стиле.

Впервые с момента прибытия в это адское место меня одолевает неподдельное чувство вины за то, что я нарушаю его уединение. Он выглядит не столько жертвой, так нуждающейся в опеке, сколько обычным парнем, который пытается почитать книгу в тишине у огня одним ветреным днём.

Я подумываю о том, чтобы отступить и оставить его в покое, когда вдруг он открывает свой болтливый рот.

— Та выпивка, которую ты вылила чуть раньше, была из бутылки за пять сотен.

Ох. Возвращение к привычному. Я ногой закрываю за собой дверь.

— Наверняка это был серьёзный удар по семейному бюджету. Ты же в курсе, да, что все произведения искусства в залах — оригиналы?

— Брось, — произносит он, всё ещё не отрываясь от книги. — Ты же богачка. Кому как не тебе знать, насколько стереотипным может быть это замечание.

— Ага, поэтому ты и выглядишь таким подкошенным, — бормочу я, приближаясь к нему ближе. — И откуда ты узнал, что я богатая?

— Из гугла. У тебя значимая семья.

Я пропускаю его слова мимо ушей. Нам обоим будет лучше не заводить разговоров обо мне.