Сломленные судьбой

Уильям высадил Маргарет у ее дома, но прежде, чем уйти, она властно прошептала ему на ухо, чтобы он как можно быстрее возвращался. Она бы не отпустила его и вовсе, если бы он не настоял на том, что ему нужно заехать домой и проверить, как справляется Томми. Уильям знал, что она сочтет это своим преимуществом, и он не уйдет раньше времени, если проверит Томми сейчас, поэтому нехотя согласилась на его отъезд.

Уильям обнаружил, что хотел бы знать, куда мог отправиться его отец, но все же был рад, что ему не придется объяснять свои планы на вечер. Загадочность отца немного тревожила, но так как Уильям с этим ничего сделать не мог, поэтому решил не тратить свое время и силу на размышления.

Генри вернется домой через несколько дней, и тогда, он уверен, что получит ответы на все свои вопросы. Было тяжело переключать передачи одной рукой и удерживать руль коленом, но когда он, наконец, добрался до дома, почувствовал облегчение, узнав, что у Томми были уже свои планы на вечер. В записке на кухонном столе говорилось, что Уилкесы пригласили его на ужин, после того как он и их сын, Люк, весь день проработали на сенокосе. Уильям гордился братом за то, что он стал более ответственным. Мистер Уилкес теперь платил ему за работу, и Томми отдавал все заработанное отцу. Смерть Катрин сплотила их троих, как никогда прежде. Это был мучительный урок, но они его усвоили. Только потеряв что-то, ты начинаешь ценить то, что у тебя осталось.

Сменив рубашку и немного убравшись дома, Уильям направился обратно к Маргарет, или как бы она сказала, к своей будущей жене. Он был рад, зная, что Вернона и Эстер не будет дома. Это позволит ему полностью сконцентрироваться на том, что Маргарет приготовила для него.

Сгущались сумерки, когда он подъехал к дому, но на улице по-прежнему было довольно светло, а в доме Маргарет казалось, горели все имеющиеся источники света. Как только они станут жить вместе, он это изменит. Он презирал расточительство. Особенно расточительство денег. Он слишком тяжело трудился, чтобы заработать их, а Маргарет, очевидно, не стеснялась разбрасываться средствами.

Стоя у двери, Уильям надеялся, что Маргарет, приготовила что-то на ужин, и решил, что это будет подходящий момент, чтобы поговорить о ее расточительстве, но как только перед ним открылась дверь, все мысли покинули его.

Она ненадолго остановилась и улыбнулась ему. Прислонив голову к двери, Маргарет потянулась за его рукой. Уильям автоматически протянул ее, совершенно позабыв о еде или электричестве. Он никогда прежде ни видел того, что предстало пред его глазами сейчас. Рыжие волосы Маргарет струились по ее молочным плечам, и вдоль ее груди. На ней была шелковая черная сорочка, удерживаемая двумя тоненькими лямочками. Грудь и живот были обшиты лентой перевязанной крест-накрест, что напомнило Уильяму о том, как он в первый раз взглянул на тело Маргарет в тот день, когда она присоединилась к нему на рыбалке. Но вот от чего он не мог оторвать глаз, это от ее груди покрытой черным шелком. Ткань прижималась к округлой груди, едва ее прикрывая. Из-за темного шелка привлекательная кожа Маргарет, казалось, сияла.

Не скрывая своей надменной улыбки, она провела Уильяма через порог, быстро закрыв дверь. Удерживая его за руку, она придвинулась ближе к нему и положила его руку прямо на свою вздымающуюся грудь. Он прижался к ней, чувствуя, как Маргарет реагирует на его прикосновение. Она обхватила его руку своей, заставляя его прижать и сжимать еще сильней. С переломом руки у него появилось столько ограничений, но это оказалось самым досадным.

Маргарет убрала его руку со своей груди и потянула его в гостиную, где потрескивал огонь в облицованном камнем камине. Пламя отбрасывало оранжевые блики в комнату, освещая расстеленное покрывало на полу, обрамленное несколькими бархатными подушками с дивана. Она подвела Уильяма к покрывалу и пробежалась руками по его груди. Он наклонился, чтобы поцеловать ее, но Маргарет увернулась от него.

Она медленно покачала головой и посмотрела на него с дьявольской улыбкой.

— Нет, Уильям. Сегодня я главная.

Уильям кивнул, но знал, неважно, чтобы он сделал или сказал, это бы не повлияло на намерения Маргарет.

— Хорошо. Все чего я хочу сегодня от тебя, это чтобы ты позволил мне позаботиться о тебе. Я несколько недель ждала, когда, наконец, смогу позаботится о тебе.

Начав от подбородка, она расстегнула его рубашку медленными, неторопливыми движениями пальчиков.