Слова

Соберись.

Я делаю еще несколько вдохов, чувствуя себя намного лучше, на всякий случай составив план действий.

Единственная причина, по которой я все еще нахожусь рядом с Фениксом, заключается в том, что я сама так решила.

На данный момент меня больше ничего здесь не держит, кроме глупого сердца.

Мне нужно выбраться, пока еще есть силы это сделать.

Потому что мои стены уже не так прочны и высоки, как раньше.

Какими им нужно быть.

Расправив плечи, я поворачиваю ручку и выхожу из ванной, испытывая облегчение от того, что Феникса нигде не видно.

Так сбежать будет значительно легче.

Деревянный пол скрипит под моими ботинками, когда я закрываю за собой дверь, и мой взгляд устремляется к той таинственной комнате, от которой Уокер увел меня ранее.

Упрямство всегда было моим худшим качеством, но любопытство стоит на втором месте.

Что бы ни находилось в комнате, меня это не касается. Я это знаю.

Но чем дольше гляжу на нее, тем сильнее становится желание подсмотреть хотя бы одни глазком.

Какие еще секреты хранит Феникс?

Однажды Скайлар сказала, что все девушки – детективы, и я вынуждена безоговорочно согласиться с ней.

Однако слышен ли звук падающего дерева в лесу, если поблизости никого нет?

А если кто-то предает тебя и этого человека нет рядом, чтобы уличить в выведывании его тайн, служит ли это оправданием для тебя?

Конечно нет. Две ошибки в сумме не дают правильного результата. Но с совестью я разберусь позже.

Оглядывая коридор в последний раз, дабы убедиться в безопасности, я крадусь к секретной двери.

Учитывая, что она не заперта, здесь не должно храниться много скелетов.

Когда я открываю дверь, мою грудь пронзает разочарование.

Дорогой черный рояль в углу великолепен, но вряд ли его можно считать страшной тайной.

Настоящий провал.

Я уже собираюсь выйти и отправиться за вещами, но мой взгляд останавливается на разбросанных по роялю бумагах.

Он что-то сочинял?

Песни?

Гнев поднимается и кипит во мне, словно в котле.

Может, мне стоит украсть одну из них и посмотреть, как ему это понравится?

Тошнотворное чувство ползет по спине, лишая меня сил.

Феникс знал, что все песни я записывала в блокнот, который везде носила с собой.

Раз он уже украл одну из них, кто сказал, что он не подглядывал в мои заметки, пока я бывала в ванной?

Подходя к роялю, я мысленно готовлюсь к тому, что мое сердце вновь будет уничтожено… Только это не песни.

Это слова. Точнее, письма. Написанные от руки.

Адресованные мне.

Его почерк не самый аккуратный и многие слова написаны неправильно, но я все равно могу их разобрать.

Леннон,

Прошло две недели с тех пор, как я видел тебя в последний раз.

Две недели с тех пор, как предал тебя.

Две недели с тех пор, как тебя потерял.

Я должен быть счастлив. Мы ведем переговоры с Виком Доэрти, на днях мы встречались и джемовали с Мемфисом, убийственным гитаристом, и его братом Джошем, который играет на бас-гитаре, и мы вчетвером играем просто потрясающе.

Все складывается как нельзя лучше.

Но внутри я распадаюсь на части.

Каждый раз, когда пою эту песню, мне хочется блевать, потому что эти слова мне не принадлежат.

Они твои.

Все, что у меня есть, – твое.

Включая эту хреновину в моей груди.

Не представляю, как я смогу наслаждаться всем этим без тебя.

Но продолжаю лежать здесь…

В хаосе, что мной учинен.

Набрав воздуха в легкие, я быстро перехожу к следующему письму.

Леннон,

Прошел месяц с тех пор, как я тебя потерял.

Я подписал контракт с Виком. Я, Сторм, Мемфис и Джош официально стали группой Sharp Objects.

Угадай, каким они хотят видеть первый сингл?

Я хочу во всем признаться. Иногда желание настолько сильное, что мне приходится запираться в ванной, чтобы собраться с мыслями.

Уверен, Вик думает, что я принимаю наркотики.

Черт, может, мне стоит начать.

Я хочу все выложить, но сегодня Вик сказал, что, несмотря на то, что у меня феноменальный голос и нужная ему внешность – что бы это, черт побери, ни значило, – именно мои слова, твои слова, подтолкнули его к тому, чтобы подписать со мной контракт.

И теперь на кону не только моя мечта. Но и мечта Сторма и других ребят.

Они поднимались из самых низов, как и я. Мы все отвергнуты родителями, которым не были нужны… Но мы все еще живы благодаря музыке.

Это наш единственный шанс, Группи.

Я испорчу не только свою жизнь, но и их.

Понимаю, что это не оправдывает моего поступка, и я знаю, что ты никогда меня не простишь.

Просто надеюсь, что однажды ты перестанешь меня ненавидеть.

Ведь я должен был стать резаком…

Но это ты режешь меня ножом.

У меня перехватывает дыхание, когда я читаю следующее.

Леннон,

Прошло два месяца с тех пор, как я тебя потерял.

Каждый вечер перед сном я беру телефон и набираю твой номер… только для того, чтобы в последнюю секунду остановить себя.

Мы закончили запись твоей песни на прошлой неделе, и она звучит великолепно.

Но это ничто по сравнению с тем, как ее поешь ты.

Потому что эти слова принадлежат тебе. Не мне.