Слова беспомощной девочки

Когда все её сверстницы в возрасте где-то двенадцати лет стали обращать внимание на мальчиков, Я. не спешила повторять за ними. Они шептались по углам, хихикали, стреляли глазками, а Я., чтобы никто ничего у неё не спрашивал, выдумала свою симпатию к Паше. Он вёл все школьные праздники, был на два года старше, как подобает, и был недоступен, так что девочки не стали приставать к Я., понимая, что её «любовь» может быть только безответной. Когда Я. было тринадцать, они с Юлей познакомились на дискотеке с мальчиками из соседней деревни и встречались с ними пару раз. Юля очень серьёзно подошла к делу – сразу стала воспитывать своего насчёт курения. Я. от своего шарахалась – и да, его звали Серёжа. Ужасное имя. Когда он брал Я. за руку, та терпела. Когда он обнимал Я., та терпела. Но быстро поняла, что терпение – это не то чувство, которое девушка должна испытывать в подобной ситуации.

Я. стала готом28. Самая удобная позиция – ты всем своим видом показываешь окружающим, что тебя лучше не трогать. Закутываешься в длинный чёрный шарф, опускаешь голову и идёшь. Теперь ты невидимка. На этот же период пришёлся пик подростковых проблем с кожей. Ни у кого из её знакомых сверстников ничего подобного не было, и Я. часто чувствовала себя прокажённой. Захочешь тут обращать на себя внимание. А когда проблемы ушли, Я. продолжала оставаться в тени по инерции. Или просто потому, что начала уже получать некоторое удовольствие от жалости к себе и от своего особенного положения среди других, таких весёлых и таких одинаковых.

Идти, уткнув взгляд в землю, можно бесконечно. Я. было девятнадцать, когда ей пришлось поднять голову и оглянуться вокруг. Последнюю пару в универе отменили, и Я. отправилась домой раньше. Открыла дверь своим ключом и обнаружила Юлю с каким-то парнем, на том самом диване, на котором Юля и Я. спали. Это было очень унизительно, причём не для Юли (что её застали в самый разгар веселья), а для Я. (что Юля ничего не рассказывала, мол, рано тебе ещё знать – хотя была младше Я. на год). Всё это казалось противным и неправильным. Юля с парнем смеялись, а Я. пулей вылетела из квартиры и часа два гуляла вокруг дома, игнорируя непрерывно звонящий телефон. Действительно, хоть Юля и скрывала свои любовные похождения, они у неё были, – и это нормально. Большинство девочек с учёбы встречали парни. У многих подруг по социальным сетям в графе «семейное положение» было указано «влюблена». А некоторые бывшие одноклассницы Я. даже уже обзавелись детьми.

Я. привыкла додумывать за других. Сама не понимая, она помогала им считать её ровно такой, какой они «должны» её считать, а именно:

неинтересной

безобразной

смешной

неумелой

испуганной

глупой

в конечном счёте, не стоящей никакого внимания

И, может, Я. считала прикосновения неприятными, потому что думала, что они неприятны другим.

Ей – двадцать один.

Их группу совместили с группой историков на философии. Среди них был Максим – парень, который всегда сидел, поджав под себя левую ногу. Он был старостой, и Я. обменялась с ним контактами, чтобы держать друг друга в курсе по домашним заданиям. Оказалось, у них много общего – хорошая база для общения – вкусы в музыке, сериалах. Они переписывались, делились интересными постами в интернете. В виртуальном дружеском общении гораздо легче забыть, что разговариваешь с парнем. Ты сидишь в одиночестве перед экраном и можешь сказать что угодно, не задумываясь, как отреагирует другой (ты ведь не видишь его, и кажется, что его и нет вовсе), или наоборот, у тебя есть время хорошенько обдумать свою реплику. Встретиться впервые вдвоём они решили в кино, выяснив, что им обоим интересен «Дракула»29. Максим посчитал фильм довольно правдоподобным («насколько правдоподобным может быть фильм про вампиров»), Я. же нашла его слишком сентиментальным («Дракула должен вселять ужас, а не сюсюкаться с любовью всей своей жизни»). Когда дело дошло до физических контактов, Я. подумала – почему бы и нет, мне пора начать. Она больше не терпела прикосновения – ей было интересно, каково это. Она, как могла, старалась не думать за Максима. Ощущение неправильности прошло, ну а неловкость – классическая составляющая отношений на начальном этапе, здесь Я. была абсолютно нормальной. Им постоянно мешали её очки, например, пока Я. не поняла, что без них ей гораздо комфортнее. В обычной жизни ей необходимо было видеть всё чётко, а здесь плохое зрение помогает не опираться на визуальный ряд, отдаваясь ощущениям.