Слова сияния

— Адолин дерется не в полную силу, — объяснил Садеас, в то время как юноша почти попал по шлему Эраннива. — Он не торопится показывать свое настоящее мастерство, поскольку боится, что отпугнет остальных и никто не захочет с ним сражаться. Однако, если все будет выглядеть так, будто он еле-еле выиграл эту дуэль, другие могут решиться на поединок.

Иалай прищурилась, наблюдая за боем.

— Ты уверен? Может, у него просто неудачный день?

— Уверен, — ответил Садеас.

Теперь, когда он знал, на что обращать внимание, он легко видел подтверждение своим словам в том, как Адолин двигался, как он поддразнивал Эраннива, чтобы тот атаковал, а сам едва отражал удары. Адолин Холин был умнее, чем считал Садеас.

И профессиональнее в искусстве сражения. Требовалось мастерство, чтобы выиграть поединок — но настоящим мастерством было выиграть поединок, заставив всех думать, что на всем его протяжении ты проигрывал. Толпа внимательно следила за развитием дуэли, которую Адолин превратил в упорную борьбу. Садеас сомневался, что многие понимают, что делает принц.

Адолин двигался вяло и истекал штормсветом от десятка ударов, которые он осмотрительно принял на разные части Доспехов Осколков так, чтобы броня не треснула и не подвергла его реальной опасности. Наконец принц смог повалить Эраннива на землю одним «удачным» приемом. Толпа взревела от восторга. Даже светлоглазые, похоже, оказались захвачены происходящим.

Эраннив удалился, крича, что Адолину просто повезло, но Садеас был очень даже впечатлен.

«Возможно, у мальчика есть будущее, — подумал он. — По крайней мере, вероятнее, чем у его отца».

— Выигран еще один Осколок, — проговорила Иалай с неудовольствием, пока Адолин поприветствовал зрителей поднятой рукой и покинул арену. — Я удвою попытки, чтобы увериться, что подобное не повторится.

Садеас побарабанил пальцем по боковой части своего сидения.

— Что ты там говорила насчет дуэлянтов? Дерзкие? Легко теряют голову?

— Да. И что?

— Адолин именно таков, и даже больше, — тихо ответил Садеас, размышляя. — Его можно подтолкнуть, побудить к чему-то, разозлить. У него такой же горячий нрав, как у отца, но он хуже себя контролирует.

«Могу ли я подвести его к краю пропасти, — подумал Садеас, — а затем столкнуть вниз?»

— Больше не отговаривай остальных сражаться с ним. Но также не поощряй. Отступи. Я хочу посмотреть, как будут развиваться события.

— Это может оказаться опасным. Мальчик — оружие, Торол.

— Верно, — проговорил Садеас, вставая, — но редко можно пораниться оружием, которое ты держишь за рукоять. — Он помог подняться жене. — Также я хочу, чтобы ты передала супруге Рутара, что он может поехать вместе со мной, когда я в следующий раз решу сам отправиться за гемсердцем. Рутар стремится к действию. Он может быть нам полезен.

Она кивнула и направилась к выходу. Садеас пошел следом, но задержался, бросив взгляд в сторону Далинара. Что, если бы этот человек не был заперт в прошлом? Если бы он хотел увидеть настоящий мир, а не воображаемый?

«Скорее всего, кончилось бы тем, что ты все равно убил бы его, — признался себе Садеас. — Не пытайся притворяться, что хоть что-то изменилось бы».

Лучше быть честным, по крайней мере, с самим собой.

Альбом Шаллан: флора лейта в Ничейных холмах

ГЛАВА 30. Румянец природы

Говорят, что когда там царило тепло,

Пустоту Приносящие в песни вошли.

Мы призвали их в дом, что со временем стал им своим,

И прежде, чем петь, что так и должно быть, годы прошли.

«Песнь историй» слушающих, строфа 12

Шаллан задохнулась от внезапной вспышки цвета. Она разрезала ландшафт, как ветвистая молния в ясном небе. Шаллан отложила сферы — Тин учила ее ловкости рук — и встала в повозке, схватившись для устойчивости за спинку своего сидения. Да, ошибки быть не могло. Сверкающее красно-желтое пятно на тусклом холсте коричневых и зеленых оттенков.

— Тин, — позвала Шаллан. — Что там такое?

Мошенница лениво развалилась, вытянув ноги, ее широкополая шляпа закрывала глаза, хотя считалось, что Тин ведет повозку. На Шаллан красовалась защищающая от солнца шляпа Блута, которую она нашла в его вещах. Тин повернулась на бок, приподняв свой головной убор.

— А?

— Вон там! — воскликнула Шаллан. — Цветное пятно.

Тин нахмурилась.

— Я ничего не вижу.

Как она может не видеть этот цвет, такой насыщенный по сравнению с круглыми холмами, усеянными камнепочками, тростником и островками травы? Шаллан взяла подзорную трубу Тин и поднесла ее к лицу, чтобы разглядеть все поподробнее.

— Растения, — проговорила девушка. — Над тем местом нависает скала, защищая их с востока.

— О, и все? — Тин приняла прежнее положение и закрыла глаза. — Подумала, что там лагерь караванщиков или что-то в этом роде.

— Тин, там растения.

— И?