Слова сияния

Она чувствовала, что, наблюдай за ней ее наставницы, обе остались бы разочарованы разговором с Адолином. Тин хотела бы, чтобы Шаллан больше манипулировала принцем, а Джасна — чтобы она стала более уравновешенной и лучше следила за своим языком.

В любом случае, похоже, она понравилась Адолину. И от этого ей хотелось ликовать.

Но устремленные на Шаллан взгляды других женщин заставили появившееся желание исчезнуть. Некоторые отвернулись от нее, другие поджали губы и скептически ее осматривали. То, что Шаллан общалась с самым завидным холостяком королевства, не добавляло ей популярности, тем более она была здесь чужой.

Шаллан не беспокоилась. Она не нуждалась в признании придворных женщин. Единственное, чего она хотела, — найти Уритиру и секреты, которые он хранил. Завоевание доверия Адолина — большой шаг в нужном направлении.

Она решила наградить себя поеданием сладостей и дальнейшим обдумыванием плана по проникновению в дом светлорда Амарама.

ГЛАВА 50. Неограненные камни

И теперь, если и оставался неограненный драгоценный камень среди Сияющих, это были Формирующие Волю. Хотя и предприимчивые, они отличались непредсказуемостью, и Инвия написал про них: «капризные, разочаровывающие, ненадежные», подразумевая, что это абсолютно очевидно и что все обязательно согласятся. Такой взгляд, возможно, нетерпим, но Инвия часто выражался подобным образом, поскольку этот орден, как говорили, был наиболее разнообразен, противоречив по темпераментам, и объединяла его только любовь к приключениям, новизне и чудачеству.

«Слова сияния», глава 7, страница 1

Адолин сидел в кресле с высокой спинкой, с чашей вина в руке, прислушиваясь к грохоту сверхшторма снаружи. Ему полагалось чувствовать себя в безопасности в этом каменном мешке, но было в штормах что-то такое, что лишало любого ощущения безопасности, независимо от того, насколько оно казалось разумным. Он обрадуется Плачу и прекращению сверхштормов на пару недель.

Адолин поднял кубок, поприветствовав Элита, шедшего мимо. Он не видел его наверху, на террасе винного дома, но комната служила укрытием от сверхштормов также для нескольких магазинов Внешнего рынка.

— Ты готов к нашей дуэли? — спросил Адолин. — Ты заставил меня ждать уже целую неделю, Элит.

Низкорослый, лысеющий мужчина отпил немного вина и опустил свой кубок, не глядя на Адолина.

— Мой кузен планирует убить тебя за то, что ты бросил мне вызов, — сказал он. — Сразу после того, как он убьет меня за то, что я согласился.

Элит наконец повернулся к Адолину.

— Но когда я втопчу тебя в песок и потребую все Осколки твоей семьи, я стану богачом, и о нем все забудут. Готов ли я к дуэли? Я жажду ее, Адолин Холин.

— Именно ты хотел подождать, — напомнил Адолин.

— Тем больше времени насладиться предвкушением того, что я собираюсь с тобой сделать.

Элит усмехнулся одними губами и пошел дальше.

Жуткий парень. Ну, что ж, через два дня, на дуэли, Адолин с ним разберется. Однако перед поединком должна состояться завтрашняя встреча с Носителем Осколков паршенди. Встреча нависла над ним, как грозовой фронт. Что, если они наконец обретут мир?

Адолин обдумывал мысль, уделяя внимание вину и вполуха слушая, как за его спиной с кем-то болтает Элит. Адолин ведь узнал этот голос.

Принц выпрямился и посмотрел через плечо. Как долго Садеас уже здесь и почему Адолин не заметил его сразу, как вошел?

Садеас повернулся к нему со спокойной улыбкой на лице.

«Может, он просто...»

Кронпринц медленно подошел к Адолину, сложив руки за спиной, одетый в модный, открытый спереди, короткий коричневый сюртук с зеленым шейным платком, украшенным вышивкой. Пуговицы на передней части сюртука были из драгоценных камней. Изумруды сочетались с цветом платка.

Шторма. Сегодня он не хотел иметь дел с Садеасом.

Кронпринц сел рядом с Адолином, спиной к камину, который начал разжигать паршмен. В комнате стоял тихий гул нервных разговоров. Когда снаружи бушует сверхшторм, в помещении никогда не бывает достаточно комфортно, не важно, насколько красиво оно оформлено.

— Юный Адолин, — сказал Садеас. — Как тебе мой сюртук?

Адолин глотнул вина, не слишком уверенный в себе, чтобы ответить.

«Я должен просто встать и уйти».