Слова сияния

Она взглянула на солдат в штормовой форме. Они отсалютовали и двинулись в толпу, разделившись на боевые пары. Эшонай шагнула назад, сложив руки на груди, и стала наблюдать, как они обходят каждую дивизию по очереди. В ее голове бились новые ритмы, хотя она старалась держаться подальше от ритма мира с его странными криками. Она не боролась с тем, во что превратилась. Глаза богов смотрели на нее слишком пристально.

Неподалеку собралось несколько солдат — знакомые лица на усиленных костях черепа, мужчины с кусочками драгоценных камней в бородах. Ее собственное отделение, ее бывшие друзья.

Она не могла толком объяснить, почему не выбрала их для первой трансформации, предпочтя двести солдат из разных дивизий. Ей были нужны послушные, но не самые умные воины.

Тьюд и остальные солдаты из отделения Эшонай... Они знали ее слишком хорошо. Они стали бы задавать вопросы.

Вскоре со всех взяли слово. Из ее семнадцатитысячного войска только горстка отвергла требуемую трансформацию. Тех, кто отказался, собрали на тренировочном полигоне.

Пока Эшонай обдумывала свой следующий шаг, приблизился Тьюд. Высокий, с мощными конечностями, он всегда пребывал в боевой форме за исключением двух недель в качестве партнера Билы. Он гудел в ритме решимости — способ, с помощью которого солдат выражал готовность подчиняться приказам.

— Я волнуюсь из-за всего происходящего, Эшонай, — сказал он. — Неужели нужно измениться столь многим?

— Если мы не пройдем трансформацию, — ответила она, — умрем. Люди нас уничтожат.

Он продолжал гудеть в ритме решимости, показывая, что доверяет ей. Однако его глаза говорили другое.

Вернулась и отсалютовала Мелу, одна из ее солдат в штормовой форме.

— Расчет окончен, генерал.

— Превосходно, — ответила Эшонай. — Передай мое слово войскам. Мы собираемся точно так же поступить с каждым в городе.

— С каждым? — спросил Тьюд с тревогой.

— У нас мало времени. Если мы не начнем действовать, то упустим шанс выступить против людей. Осталось два шторма. Я хочу, чтобы каждый доброволец в городе был готов принять штормовую форму до того, как они пройдут. Те, кто не желает измениться, имеют на это право, но я хочу, чтобы они собрались все вместе, чтобы мы понимали, что к чему.

— Да, генерал, — проговорила Мелу.

— Двигайтесь тесными разведывательными порядками, — продолжила Эшонай, указав на городские кварталы. — Прочешите улицы, посчитайте каждого. Для скорости используйте также и нештормовые отряды. Говорите обычным жителям, что мы пытаемся определить, сколькими солдатами будем располагать в будущей битве. Пусть воины демонстрируют спокойствие и поют в ритме мира. Приведите всех, кто захочет трансформироваться, в центральный круг, а тех, кто откажется, — сюда. Выделите им сопровождение, чтобы они не затерялись.

Когда Мелу отошла передать приказ по рядам, к Эшонай подошла Венли. Тьюд вернулся в свое отделение.

Каждые полгода они подсчитывали численность и проверяли баланс форм. Бывало, им требовались добровольцы для партнерской или рабочей формы. Гораздо чаще нужны были желающие перейти в боевую форму.

А значит, подобные действия знакомы солдатам, и они с легкостью выполнят распоряжения. После стольких лет войны они привыкли делать то, что она им приказывала. У многих проявлялась та же депрессия, что и у обычных слушающих, только у солдат она выражалась в жажде крови. Они просто хотели сражаться. Возможно, если бы Эшонай отдала соответствующий приказ, они бросились бы на людские лагеря, даже десятикратно превосходящие их по численности.

«Совет пяти фактически сам вручил мне власть, — подумала Эшонай, когда показались первые из не желающих трансформироваться, сопровождаемые солдатами. — Все эти годы я была абсолютным военным лидером, и каждый, в ком был хоть намек на агрессию, стал моим солдатом».

Рабочие подчинятся в соответствии с их природой. Многие представители ловкой формы, кто еще не трансформировался, оставались верны Венли, и большинство из них стремилось стать учеными. Тем, кто в партнерской форме, все равно, а нескольким слушающим в вялой форме не хватит мозгов, чтобы возразить.

Город принадлежал ей.

— К сожалению, нам придется их убить, — сказала Венли, наблюдая за собравшимися вместе несогласными. Они столпились, испуганные, несмотря на тихие напевы солдат. — Твои войска справятся с заданием?

— Нет, — ответила Эшонай, покачав головой. — Многие откажутся, если мы решим действовать сейчас. Нам нужно подождать, пока все солдаты трансформируются. Тогда они не станут возражать.

— Что за сентиментальность, — проговорила Венли со злостью. — Я думала, ты контролируешь их преданность.

— Не устраивай мне допрос, — ответила Эшонай. — Этим городом управляю я, не ты.

Венли притихла, хотя продолжила гудеть в ритме злости. Она попытается перехватить контроль у Эшонай. Неприятное понимание, так же, как понимание того, насколько сильно сама Эшонай жаждала власти. Так на нее не похоже. Совсем.

«Ничего из происходящего не пришлось бы мне по вкусу. Я...»