Слова сияния

— Он должен был умереть, но так как этого не сделал, мы можем рассчитывать по крайней мере на то, что со временем он сам себе выроет яму. — Кронпринц прищурился. — Уничтожая его, я пытался предотвратить развал королевства. Теперь я задаюсь вопросом, не будет ли этот развал лучшим выходом для всех нас.

— Что?

— Я не предназначен для этого, любовь моя, — прошептал Садеас. — Глупая игра на плато. Поначалу она насыщала меня, но со временем я стал испытывать к ней отвращение. Я хочу воевать, Иалай. А не маршировать часами в надежде поучаствовать в мелкой стычке!

— Эти мелкие стычки приносят нам богатство.

Именно поэтому Садеас терпел их так долго. Он встал с места.

— Мне нужно встретиться кое с кем из остальных. С Аладаром. С Рутаром. Нам необходимо раздуть пламя среди других кронпринцев, усилить их негодование в ответ на то, что пытается провернуть Далинар.

— И какова наша конечная цель?

— Я получу ее снова, Иалай, — проговорил кронпринц, обхватив пальцами рукоять Носителя Присяги. — Радость завоевания.

Это была единственная вещь, которая все еще заставляла его чувствовать себя живым. Восхитительная, чудесная дрожь, когда ты находишься на поле битвы и сражаешься один на один. Рискуя всем ради награды. Господства. Победы.

Единственный момент, когда он снова чувствовал себя молодым.

Суровая правда. Впрочем, самая лучшая правда всегда проста.

Садеас схватил Носителя Присяги и дернул, вытаскивая из стола.

— Теперь Далинар хочет поиграть в политика, что неудивительно. Он всегда втайне хотел быть своим братом. К счастью для нас, он не имеет к этому способностей. Его обращение оттолкнет остальных. Далинар надавит на кронпринцев, и они возьмутся за оружие против него, разрушив королевство. А потом, с лужей крови у ног и собственным мечом Далинара в руке, из пламени и слез я выкую новый Алеткар.

— Что, если вместо этого он преуспеет?

— Тогда, моя дорогая, нам пригодятся твои наемные убийцы. — Садеас отпустил Клинок Осколков, тот превратился в туман и исчез. — Я заново завоюю это королевство, а за ним последует Джа Кевед. В конце концов, цель этой жизни заключается в тренировке солдат. В каком-то роде, я только делаю то, что хочет сам Бог. 

* * *

Дорога между бараками и королевским дворцом, который Элокар стал называть Пиком, занимала около часа, что давало Каладину массу времени для размышлений. К сожалению, по пути он миновал группу хирургов Далинара, вместе со слугами собиравших в поле сок черного василька для антисептика. Увидев их, Каладин вспомнил не только о том, как он сам пытался собирать сок, но и как это делал его отец. Лирин.

«Если бы он оказался здесь, — подумал Каладин, проходя мимо хирургов, — то спросил бы меня, почему я не там, не с ними. Он потребовал бы от меня ответ, почему, когда меня принял Далинар, я не попросил присоединиться к его корпусу медиков».

На самом деле Каладин, возможно, смог бы уговорить Далинара использовать весь Четвертый мост в качестве помощников хирургов. Каладин мог бы так же легко обучить их медицине, как и владению копьем. Далинар пошел бы на это. В армии никогда не бывало слишком много хороших хирургов.

Он даже не задумывался над подобным вариантом. Выбор был проще — стать телохранителями Далинара или покинуть военные лагеря. Каладин снова выбрал для своих людей путь навстречу шторму. Почему?

В конце концов они добрались до королевского дворца, выстроенного на склоне большого каменного холма с высеченными в скале туннелями. Личные покои короля располагались на самом верху. Каладину и его людям предстояло преодолеть весь подъем. Они начали подниматься по серпантину. Мостовик все еще был погружен в мысли об отце и долге.

— Знаешь, это немного нечестно, — проговорил Моаш, когда они достигли вершины.

Каладин посмотрел на остальных, осознав, что все они тяжело дышат после долгого подъема. Каладин же вдохнул штормсвет, не заметив его. Он даже не вспотел.

Капитан мостовиков подчеркнуто улыбнулся специально для Сил и оглядел пещерообразные коридоры Пика. Несколько человек охраняли входные ворота. Они были одеты в сине-золотые мундиры королевской стражи, отдельного и особого подразделения из собственной стражи Далинара.

— Солдат, — кивнул Каладин одному из них, светлоглазому низкого ранга.

С армейской точки зрения Каладин превосходил такого солдата, но не с социальной. Опять же, он не был уверен, как все это должно работать.

Мужчина оглядел его с головы до ног.

— Я слышал, что вы удерживали мост практически в одиночку против сотен паршенди. Как вам это удалось?

Он опустил слово «сэр», которое полагалось при обращении к любому другому капитану.

— Хочешь узнать, как? — огрызнулся Моаш позади. — Можем показать тебе. Лично.

— Тихо, — осадил Каладин Моаша и повернулся обратно к солдату. — Мне повезло. Вот и все. — Он пристально посмотрел мужчине в глаза.

— Полагаю, в этом есть смысл.

Каладин продолжал ждать.

— Сэр, — в конце концов выдавил солдат.