Слова сияния

Рлаин посмотрел на него.

— Я предатель.

— Ха! — воскликнул Камень. — Вот еще проблема. Это поправимо.

Далинар сделал успокаивающий жест рукой в сторону мостовиков и бросил взгляд на Навани, которая кивнула ему, чтобы он продолжал.

— Расскажи мне, — произнес Далинар, — как ты прятался среди паршменов.

— Я...

— Солдат! — рявкнул Далинар. — Это приказ!

Рлаин сел прямо. Удивительно, но он, по всей видимости, хотел подчиняться, как если бы нуждался в чем-то, что могло дать ему силы.

— Сэр, — проговорил Рлаин, — такова особенность моего народа. Мы выбираем форму, основываясь на наших нуждах, на том, какая работа нас ожидает. Вялая форма, одна из наших форм, очень походит на паршменов. Нет ничего легче, чем спрятаться среди них.

— Мы ведем тщательный учет наших паршменов, — сказала Навани.

— Да, — ответил Рлаин, — и нас замечают, но редко задают вопросы. Когда вы находите лежащую на земле сферу, то не спрашиваете, откуда она взялась. Сфера не вызывает подозрений. Простое везение.

«Опасная тема для разговора», — подумал Далинар, заметив изменения в голосе Рлаина — в ритме, с которым он говорил. Рлаину не нравилось, как обращались с паршменами.

— Ты говорил о паршенди. Есть ли связь с красными глазами?

Рлаин кивнул.

— Что это означает, солдат? — спросил Далинар.

— Это означает, что наши боги вернулись, — прошептал Рлаин.

— Кто ваши боги?

— Души древних. Тех, кто позволил себя уничтожить.

При этих словах ритм голоса Рлаина замедлился и стал благоговейным. Он посмотрел на Далинара.

— Они ненавидят вас и весь ваш род, сэр. Новая форма, которой они одарили мой народ... это что-то чудовищное. Она принесет только ужас.

— Можешь отвести нас в город паршенди?

Голос Рлаина снова изменился. Другой ритм.

— Мой народ...

— Ты сказал, что их больше нет, — проговорил Далинар.

— Возможно, они выжили, — ответил Рлаин. — Я подобрался достаточно близко, чтобы увидеть армию из десятков тысяч. Но наверняка они оставили некоторых в других формах. Стариков? Молодых? Тех, кто присматривает за нашими детьми?

Далинар подошел к Рлаину, отмахнувшись от Адолина, который обеспокоенно поднял руку. Наклонившись, кронпринц положил ладонь на плечо паршенди.

— Солдат, — сказал он, — если сказанное тобой — правда, то самая важная вещь, которую ты можешь сделать, — это привести нас к твоему народу. Я прослежу, чтобы мирное население не пострадало, даю слово чести. Если с твоим народом случилось что-то ужасное, ты должен помочь мне их остановить.

— Я...

Рлаин глубоко вздохнул.

— Да, сэр, — сказал он в другом ритме.

— Тебе нужно встретиться с Шаллан Давар, — произнес Далинар. — Опиши ей путь, помоги составить карту. Телеб, можешь отпустить пленника под опеку Четвертого моста.

Знатный Носитель Осколков кивнул. Когда все ушли, впустив порыв дождливого ветра, Далинар вздохнул и сел рядом с Навани.

— Ты веришь его слову? — спросила она.

— Не знаю, — ответил Далинар. — Но что-то потрясло этого паршенди, Навани. И очень сильно.

— Он паршенди. Ты мог неправильно истолковать язык его тела.

Далинар наклонился вперед, сцепив руки перед собой.

— Отсчет времени? — спросил он.

— Осталось три дня, — произнесла Навани. — Три дня до Прояснения.

Так мало времени.

— Мы ускорим наш темп продвижения, — сказал Далинар.

Вглубь. К центру.

И к судьбе.

Схема Разрушенных равнин

ГЛАВА 80. Одержать верх над дождем

Ты должен стать королем. Всего мира.

Диаграмма, основные предписания, обратная сторона изножья кровати: параграф 1

Шаллан боролась с ветром, посильнее запахнув позаимствованный у солдата штормплащ, и продолжала шагать по скользкому склону.

— Ваша светлость? — позвал Газ. Он держался за свою шляпу, чтобы ее не сдуло ветром. — Вы уверены?

— Естественно, — ответила Шаллан. — Неважно, мудро я поступаю или не очень... В общем, это совсем другая история.

Подобные ветра не были обычным явлением для Плача. Считалось, что наступал период спокойных дождей — время для созерцания, единения со Всемогущим, передышка от сверхштормов.

Может быть, здесь, в штормовых землях, все по-другому. Шаллан заставляла себя карабкаться по камням. Шел восьмой день их экспедиции. Чем дальше они продвигались вглубь Разрушенных равнин, тем более пересеченным становился рельеф. Они продвигались по карте, которую девушка перерисовала с помощью подсказок бывшего мостовика Рлаина.

Шаллан взобралась на вершину скального гребня, и перед ней предстал пейзаж, описанный разведчиками. Позади топали Ватах и Газ, ворчащие по поводу холодной погоды. Перед Шаллан простиралось сердце Разрушенных равнин. Внутренние плато, никогда не исследовавшиеся людьми.

— Мы на месте, — сказала она.

Газ почесал лицо под глазной повязкой.

— Скалы?

— Да, охранник Газ, — ответила Шаллан. — Скалы. Прекрасные, чудесные скалы.