Слова сияния

Шаллан не слишком хорошо ладила с цифрами, особенно по сравнению со своим искусством, но в некоторых случаях получала удовольствие от математики и решила заняться бухгалтерскими книгами Себариала.

Газ и Ватах ждали ее за дверью. Они последовали за ней к экипажу Себариала, который был предоставлен к услугам Шаллан с одним из ее рабов в качестве лакея. Эн сказал, что занимался подобной работой прежде, и улыбнулся ей, когда девушка поднялась на подножку. Отрадно видеть. Шаллан не могла припомнить, чтобы пятеро рабов улыбались во время их путешествия, даже когда она освободила их из клетки.

— К вам хорошо относятся, Эн? — спросила она, когда раб открыл перед ней дверцу экипажа.

— Да, хозяйка.

— Скажешь мне, если что-то изменится?

— Э-э, да, хозяйка.

— А ты, Ватах? — спросила она, поворачиваясь к бывшему дезертиру. — Как тебе ваши удобства?

Он хмыкнул.

— Полагаю, это означает, что вам удобно?

Газ усмехнулся. Коротышка улавливал игру слов.

— Вы выполнили наше соглашение, — сказал Ватах. — Отдаю вам должное. Мои люди счастливы.

— А ты?

— Скучаю. Все, что мы делаем, — сидим целыми днями, получаем жалование, которое вы платите, и ходим по кабакам.

— Большинство мужчин посчитали бы такую работу идеальной.

Она улыбнулась Эну и поднялась в экипаж.

Ватах закрыл за ней дверь, потом заглянул в окно.

— Большинство мужчин — идиоты.

— Ерунда, — улыбнулась Шаллан. — Согласно законам статистики, идиоты только половина из них.

Ватах хмыкнул. Она научилась интерпретировать его хмыканье, составляющее сущность разговора дезертира. Оно примерно означало: «Я не собираюсь признавать, что это шутка, потому что может пострадать моя репутация законченного и полного тупицы».

— Полагаю, — сказал он, — мы поедем сверху.

— Спасибо за предложение, — отозвалась Шаллан и опустила шторку на окне.

Снаружи опять гоготнул Газ. Оба заняли места охранников сзади, в верхней части экипажа, а Эн присоединился к кучеру спереди. Это был самый настоящий экипаж, запряженный лошадьми и со всем, что полагается. Шаллан сначала почувствовала себя неудобно, попросив им воспользоваться, но Палона лишь рассмеялась.

— Бери все, что хочешь! У меня есть свой, а если экипажа Тури нет на месте, у него появится отличный предлог не поехать, когда кто-то попросит его о визите. Он любит такие вещи.

Когда кучер тронул лошадей, Шаллан опустила другую оконную шторку и достала папку с набросками. Узор ждал на первом листе чистой бумаги.

— Теперь выясним, — прошептала Шаллан, — на что мы способны.

— Захватывающе! — воскликнул Узор.

Она достала из мешочка сферы и вдохнула немного штормсвета. Затем выдохнула его перед собой, пытаясь придать ему форму, смешать его.

Ничего.

Далее Шаллан попыталась удержать перед мысленным взором конкретное изображение — саму себя, но с небольшим отличием: черные волосы вместо рыжих. Она выдохнула штормсвет, и теперь он заклубился вокруг нее и на мгновение завис. Но снова исчез.

— Глупость какая-то, — тихо произнесла Шаллан.

Штормсвет утекал сквозь ее губы. Она начала делать набросок себя с темными волосами.

— Какая разница, нарисую я образ сначала или нет? Карандаши даже не передают цвет.

— Это не должно иметь значения, — пояснил Узор. — Но для тебя имеет. Я не знаю почему.

Шаллан закончила рисунок. Он был очень простым — не передавал черт ее лица, только волосы, все остальное оставалось нечетким. Тем не менее когда в этот раз она использовала штормсвет, образ пристал, и ее волосы почернели.

Шаллан вздохнула, с ее губ потек штормсвет.

— Как мне заставить иллюзию развеяться?

— Прекрати ее подпитывать.

— Как?

— Откуда мне знать? — спросил Узор. — Ты у нас специалист по питанию.

Шаллан собрала все свои сферы — некоторые теперь потускнели — и выложила их на сидение напротив, вне досягаемости. Они находились недостаточно далеко, потому что, как только заканчивался ее штормсвет, инстинкты, о существовании которых девушка не подозревала, заставляли ее вдохнуть снова. И свет устремлялся через весь экипаж в нее.

— У меня довольно неплохо получается, — кисло сказала Шаллан, — учитывая, что я начала заниматься совсем недавно.

— Недавно? — сказал Узор. — Но впервые мы...

Она перестала слушать, пока он не закончил.

— Мне действительно нужно найти еще одну копию «Слов сияния», — заметила Шаллан, начиная новый рисунок. — Может быть, там сказано о том, как рассеивать иллюзии.

Она продолжила работать над следующим рисунком, портретом Себариала. Шаллан сохранила воспоминание с ним прошлым вечером, сразу после возвращения с очередной вылазки в лагерь Амарама, когда они ужинали. Ей хотелось нарисовать все детали, чтобы добавить набросок в свою коллекцию, поэтому работа над ним заняла некоторое время. К счастью, на дороге не встречалось больших кочек. Условия были не идеальными, но в последнее время оставалось все меньше и меньше времени с ее исследованием, работой на Себариала, внедрением к Кровьпризракам и встречами с Адолином Холином. Шаллан располагала намного большим количеством времени, когда была моложе. И девушка не могла не думать, что большую его часть она потратила зря.