Слова сияния

Он следил за Шаллан в течение всей поездки и в конечном счете решил, что относится к ней слишком подозрительно. Она не представляла непосредственную угрозу для Адолина. Каладин поймал себя на том, что мысленно возвратился к ночи в ущельях. Полет с ветрами, буйство штормсвета внутри. Свобода.

Нет, не просто свобода. Цель.

«У тебя есть цель, — подумал Каладин, возвращаясь к настоящему. — Охранять Адолина».

Идеальная работа для солдата, другие могли только мечтать о такой. Высокое жалование, собственный взвод, чтобы командовать, важное задание. Командир, заслуживающий доверия. Идеально.

Но те ветра...

— О! — воскликнула Шаллан, достав сумку и начав в ней копаться. — Я принесла вам тот отчет, Адолин.

Она помедлила, глядя на Каладина.

— Вы можете ему доверять, — несколько неохотно проговорил принц. — Он дважды спас мою жизнь, и отец позволяет ему охранять нас даже на самых важных встречах.

Шаллан вытащила несколько листов бумаги, исписанных неразборчивым женским почерком.

— Восемнадцать лет назад кронпринц Йенев представлял собой большую силу в Алеткаре и являлся одним из самых влиятельных кронпринцев, которые выступали против проводимой Гавиларом кампании по объединению. Йенева не сразили в битве. Он был убит на дуэли. Садеасом.

Адолин кивнул, нетерпеливо наклонившись вперед.

— Вот личный отчет светледи Иалай о тех событиях, — продолжила Шаллан. — «Победить Йенева оказалось до гениальности просто. Мой муж разговаривал с Гавиларом относительно права вызова и королевского дара — древних традициях, которые были известны многим светлоглазым, но в современных условиях им не уделялось должного внимания. Те традиции имели отношение к истории трона, и обращение к ним в очередной раз подтвердило наше право на власть. Случай представился на торжестве могущества и славы, где мой муж сначала сразился с другим противником».

— Что там по поводу могущества и славы? — спросил Каладин.

Оба посмотрели на него, будто удивились, что он заговорил.

«По-прежнему забываете о моем присутствии, не так ли? — подумал Каладин. — Предпочитаете игнорировать темноглазых».

— Торжество могущества и славы, — сказал Адолин. — Так причудливо называли турниры. Тогда они были обычным делом. Способ для кронпринцев покрасоваться друг перед другом в мирное время.

— Нам нужно найти повод, чтобы Адолин мог вызвать на дуэль или хотя бы дискредитировать Садеаса, — объяснила Шаллан. — Размышляя об этом, я вспомнила упоминание о дуэли Йенева в биографии старого короля, написанной Джасной.

— Хорошо... — нахмурился Каладин.

— «Целью, — Шаллан подняла палец, продолжая читать отчет, — той предварительной дуэли было внушить страх и произвести впечатление на кронпринцев. Хотя мы замышляли все заранее, первый побежденный человек не знал о своей роли в нашей уловке. Садеас зрелищно разгромил его, как и ожидалось. Он несколько раз прекращал сражаться и поднимал ставки, сначала деньгами, затем землями. В конце концов победа оказалась драматичной. С одобрения полностью поглощенной происходящим толпы король Гавилар встал и предложил Садеасу награду за доставленное удовольствие согласно старинной традиции. Ответ Садеаса был прост: “Для меня не будет лучшей награды, чем трусливое сердце Йенева на острие моего меча, ваше величество!”»

— Вы шутите, — проговорил Адолин. — Хвастун Садеас такое сказал?

— То событие, как и его слова, записано в нескольких исторических хрониках, — ответила Шаллан. — Затем Садеас сразился с Йеневом, убил его и предоставил возможность своему союзнику Аладару взять под контроль княжество поверженного кронпринца.

Адолин задумчиво кивнул.

— Может сработать, Шаллан. Я могу попытаться сделать то же самое — устроить зрелищное представление из моего сражения с Релисом и тем, кого он приведет, поразить толпу, заслужить награду от короля и потребовать право вызова, применив его к самому Садеасу.

— В этом есть несомненное очарование, — согласилась Шаллан. — Предпринять маневр, который применил сам Садеас, и использовать против него.

— Садеас никогда не согласится, — заметил Каладин. — Он не позволит заманить себя в такую ловушку.

— Возможно, — произнес Адолин. — Но я думаю, что ты недооцениваешь положение, в которое он попадет, если мы все сделаем правильно. Право вызова — старинная традиция, утвержденная Герольдами, как говорят некоторые. Светлоглазый воин, доказавший свою доблесть перед Всемогущим и королем, встает и требует справедливости по отношению к тому, кто нанес ему оскорбление...

— Он согласится, — сказала Шаллан. — Ему придется. Но сможете ли вы устроить зрелищный поединок, Адолин?

— Толпа ожидает, что я буду жульничать. Они не слишком высокого мнения о моих предыдущих дуэлях — очко в мою пользу. Если я смогу устроить для них настоящее представление, они будут в восторге. Кроме того, разгромить одновременно двух человек? Это само по себе должно обеспечить необходимое внимание, которое нам требуется.

Каладин перевел взгляд с одного на другую. Они подошли к идее очень серьезно.