Слова сияния

— Я доверяю своей интуиции, — продолжил Далинар. — Мои инстинкты подсказали мне, что ты — тот человек, который может помочь изменить королевство. Человек, который смог пройти через саму Бездну в лагере Садеаса и, тем не менее, каким-то образом вдохновил других — именно тот человек, которого я хотел видеть под своим командованием. — Выражение его лица стало жестче. — Я поручил тебе должность, которую никогда не занимал ни один темноглазый в моей армии. Я позволил тебе присутствовать на королевских советах и слушал, когда ты говорил. Не заставляй меня жалеть о своих решениях, солдат.

— Разве вы еще не пожалели? — спросил Каладин.

— Я был близок к этому, — ответил Далинар. — Но я могу понять. Если ты всерьез убежден в том, в чем обвиняешь Амарама... Что ж, я, будучи на твоем месте, испытывал бы огромные трудности, чтобы не сделать того же, что и ты. Но, шторм побери, парень, ты все еще темноглазый.

— Цвет глаз не должен иметь значения.

— Возможно, и не должен, но имеет. Хочешь это изменить? Хорошо, но у тебя ничего не выйдет, если ты будешь вопить как душевнобольной и бросать вызов таким людям, как Амарам. Ты можешь добиться желаемого, отличившись на посту, который я тебе доверил. Стань человеком, которым восхищаются другие, не важно, светлоглазые они или темноглазые. Убеди Элокара, что темноглазые способны быть лидерами. Вот что изменит мир.

Далинар отвернулся и направился к выходу. Каладин не мог избавиться от мысли, что плечи кронпринца казались более ссутулившимися, чем когда он вошел.

Когда Далинар удалился, Каладин снова сел на скамью, глубоко и раздраженно выдохнув.

— Оставайся спокойным, — прошептал он. — Делай, как тебе сказано, Каладин. Оставайся в своей клетке.

— Он пытается помочь, — сказала Сил.

Каладин посмотрел вбок. Где она пряталась?

— Ты же слышала по поводу Рошона.

Тишина.

— Да, — ответила наконец Сил, и ее голос был очень тонким.

— Бедность моей семьи, то, как мы стали изгнанниками в городе, Тьен, вынужденный пойти в армию, — все это произошло по вине Рошона. И послал его к нам Элокар.

Сил не ответила. Каладин выудил кусочек лепешки из миски и прожевал его. Отец Штормов, Моаш действительно оказался прав. Королевству было бы лучше без Элокара. Далинар старался изо всех сил, но в отношении племянника перед его глазами расплылось огромное слепое пятно.

Пришло время кому-то выступить вперед и разрезать путы, связывающие руки Далинара. Ради блага королевства, ради блага самого Далинара Холина король должен умереть.

Некоторых людей нужно просто отрезать, как нагноившийся палец или ногу, сломанную так, что ее не восстановить.

ГЛАВА 63. Пылающий мир

А теперь посмотри, что ты заставил меня сказать. Ты всегда был способен выявить во мне крайности, старый друг. И я по-прежнему называю тебя другом, хоть ты и утомляешь меня.

«Что вы делаете?» — вывело самоперо.

«Ничего особенного, — написала Шаллан в ответ при свете сфер. — Просто занимаюсь бухгалтерскими книгами Себариала».

Она выглянула из отверстия в иллюзии, рассматривая улицу далеко внизу. По городу текли люди, будто маршируя в странном ритме. Сначала словно капля, затем всплеск, переходящий снова в каплю. Реже они шли постоянным потоком. В чем же причина?

«Хотите увидеться? — написало самоперо. — Становится очень скучно».

«К сожалению, — ответила она Адолину, — мне действительно нужно закончить работу. Хотя было бы чудесно развлечься беседой посредством самопера».

Узор тихонько жужжал, пока она лгала. Шаллан использовала иллюзию, чтобы увеличить размер чердака наверху жилого дома в военном лагере Себариала, тем самым обеспечив себя укрытием для наблюдения за улицей ниже. Пять часов ожидания, достаточно комфортного, со стулом и сферами для освещения, ничего не принесли. Никто так и не приблизился к одиноко стоящему дереву с каменной корой, которое росло рядом с дорогой.

Шаллан не знала, к какому виду относилось дерево. Оно было слишком старым, чтобы его посадили недавно; вероятно, это случилось еще до прибытия Себариала. Сучковатая, крепкая кора навела девушку на мысли, что дерево является какой-то разновидностью дендролита, но у него также имелись длинные ветви, которые вздымались в воздух как вымпелы, скручиваясь и трепеща листьями на ветру. Ветвями дерево напоминало долинную иву. Шаллан уже сделала эскиз; позже она поищет его в книгах.

Дерево привыкло к людям и не втягивало листья, когда они проходили мимо. Подойди кто-нибудь достаточно осторожно, чтобы не зацепить листьев, Шаллан бы его увидела. Двигайся он, наоборот, быстро, ветви почувствовали бы вибрацию и втянулись — что она тоже заметила бы. Девушка была достаточно уверена, что, если кто-то попытается положить в дерево какой-то предмет, она узнает об этом, даже если на мгновение отвлечется.

«Полагаю, что смогу составить вам компанию, — написало самоперо. — Шорену все равно нечем заняться».