Слова сияния

Форма тумана – скрываться, скользить меж людей.

Похожа на волны, что спрены даруют.

Осмелься примерить ее, станешь шпионом-туманом.

Коварством богов эта форма страшна.

Несотворенных проклятие носит она.

Из тени соткана, к смерти близка, сочится обманом.

«Песнь тайн» слушающих, строфа 51

Каладин привел отряд измученных, усталых мужчин к бараку Четвертого моста, и, как он тайком и попросил, их встретили ободряющими возгласами и приветственными криками. Был ранний вечер, и знакомый аромат рагу казался одной из самых соблазнительных вещей, которые Каладин мог представить.

Он шагнул в сторону и позволил сорока мужчинам пройти мимо. Они не являлись членами Четвертого моста, но в этот вечер считались таковыми. Когда им передали миски с рагу, головы поднялись выше, зажглись улыбки. Камень спросил одного из солдат, как прошло патрулирование, и, хотя Каладин не смог уловить ответа, он явно расслышал взрыв смеха Камня.

Каладин усмехнулся и прислонился к стене барака со сложенными на груди руками. Затем поймал себя на том, что изучает небо. Солнце еще не полностью село, но в сгущающейся темноте вокруг Шрама Тална стали появляться звезды. Прямо над горизонтом зависла Слеза – звезда, сияющая гораздо ярче других, названная в честь единственной слезы, которую, как говорят, обронила Рейя. Некоторые звезды двигались – спрены звезд, ничего удивительного, но что-то в этом вечере казалось странным. Каладин глубоко вдохнул. Слишком душно?

– Сэр?

Каладин обернулся. Один из мостовиков, серьезный мужчина с короткими темными волосами и грубыми чертами лица, не присоединился к остальным у котла с рагу. Каладин поискал в памяти его имя...

– Питт, не так ли? – спросил Каладин.

– Да, сэр, – ответил он. – Семнадцатый мост.

– Что тебе нужно?

– Я только...

Мужчина оглянулся на манящий костер, вокруг которого смеялись и беседовали члены Четвертого моста и солдаты из патрульной группы. Рядом на стенах барака кто-то повесил несколько необычных комплектов доспехов. Панцирные шлемы и нагрудные пластины, прикрепленные к кожаной одежде простых мостовиков. Их теперь заменили хорошими стальными шлемами и нагрудниками. Каладин задался вопросом, кто повесил сюда эти старые комплекты – он даже не знал, что их принесли. Это была дополнительная броня, которую Лейтен приспособил для мостовиков и прятал в ущельях перед тем, как они освободились.

– Сэр, – сказал Питт. – Я только хотел попросить прощения.

– За что?

– Когда мы были мостовиками... – Питт поднес руку к голове. – Шторма, кажется, что это произошло в другой жизни. В те времена я не мог как следует думать. Все как в тумане. Но я помню, как радовался, когда ваш мост отправляли вместо моего. Помню, как надеялся, что вы оплошаете, потому что осмеливались ходить с высоко поднятой головой... Я...

– Все в порядке, Питт, – сказал Каладин. – Ты ни при чем. Можешь винить Садеаса.

– Полагаю, что так. – Питт пристально взглянул ему в лицо. – Он сломил нас, не так ли, сэр?

– Да.

– Выходит, однако, что людей можно перековать. Никогда бы не подумал. – Питт оглянулся через плечо. – Я должен буду сделать то же самое для других парней из Семнадцатого моста, верно?

– С помощью Тефта, надеюсь, что да, – ответил Каладин. – Думаешь, у тебя получится?

– Мне всего лишь нужно притвориться вами, сэр, – сказал Питт. Улыбнувшись, он отошел, взял миску с рагу и присоединился к остальным.

Скоро эти сорок человек будут готовы. Будут готовы стать сержантами в своих собственных бригадах мостовиков. Их преображение произошло быстрее, чем рассчитывал Каладин.

«Тефт, ты замечательный человек, – подумал он. – У тебя получилось».

Кстати, куда же подевался Тефт? Он был с ними в патруле, а теперь исчез. Каладин оглянулся через плечо, но не увидел его; возможно, Тефт ушел проверить другие бригады мостовиков. Зато Каладин заметил Камня, который отгонял долговязого человека в одеяниях ардента.

– Что происходит? – спросил Каладин, поймав проходящего мимо рогоеда.

– Тот парень, – сказал Камень, – продолжает слоняться тут с альбомом. Хочет рисовать мостовиков. Ха! Потому что мы знамениты, видишь ли.

Каладин нахмурился. Странное поведение для ардента, впрочем, в некоторой степени все арденты странные. Позволив Камню вернуться к рагу, Каладин отошел от костра, наслаждаясь покоем.

Вокруг него в лагере было очень тихо. Как будто мир задержал дыхание.

– Кажется, идея патрулей сработала, – сказал Сигзил, подходя к Каладину. – Эти люди изменились.

– Забавно, во что способна превратить солдат пара дней, проведенных в пути в качестве единого подразделения, – ответил Каладин. – Ты не видел Тефта?

– Нет, сэр, – произнес Сигзил и кивнул в сторону костра. – Вам стоило бы взять порцию рагу. Сегодня вечером у нас нет времени на болтовню.

– Сверхшторм, – понял Каладин.