Слова: сказанные и прочитанные

Общим для них является признание человека как индивида, обращение к конкретному человеку, а не к обществу в целом, как у язычества. Оно стало усваивать индивидуалистические тенденции только при разложении своих институтов.

Идеальное, очевидно, играет определяющую роль для одного человека в его отношении к миру, планированию его деятельности. В определённых обстоятельствах (особенно, в условиях достаточно развитого экономически общества) идеальное в сознании и деятельности может в значительной мере игнорировать (до определённой степени) роль и значение материального (религиозный фанатизм, одержимость той или иной идеей). То же может справедливым и для групп и достаточно локальных обществ. Особенно, существующих в условиях противостояния с окружением (общины ранних христиан). Но для обществ достаточно крупных, очевидно, интересы материального доминируют над идеальными устремлениями. Особенно, в долговременной перспективе. Общество должно «выжить».

Впрочем, эти устремления и в этом случае, так или иначе, оформляются в виде идеальных клише, норм, мифов коллективного бессознательного, часто на основе, заимственной у указанных выше индивидов, групповых идеологических установок, признавая их необходимыми для внутреннего и внешнего самооправдания. Если это сознание и «ложное», но необходимое. Общество не может развиваться, не имея самооправдывающей основы на уровне подсознания, в этом смысле сознание определяет бытие. Но бытие должно быть успешным. Иначе оно заставляет пересмотреть отношение к сознанию, принятой модели мира. Тогда, уже бытие определяет новое сознание. Т. е. бытие определяет не само сознание, но динамику его изменения: сознание отражает наличное бытие, степень соответствия его идеальной модели и изменяется с целью соответствия ей; здесь сознание следует за изменением бытия; но оно же, на основе наличного бытия, и принятой модели может и строит прогнозные изменения, трансформацию этой модели, которые прилагает к бытию.

«Осевое время» (Ясперс) переход от одной картины мира – горизонтальной к другой – вертикальной, где боги окончательно закрепляются в небесной сфере. Ранее боги располагались в том же пространстве, что и люди, и их встречи были «почти обыденным» явлением.

О психологии «внутреннего присутствия» кого-то, некого абсолюта внутри себя. – Следствие двухполушарности мозга: относительность независимости функционирования мозга, его многоцентровость?

У каких животных впервые отмечается тенденция к разделённости мозга на два структурно-функциональных подразделения-полушария, которые, к тому же, способны в значительной мере заменить друг друга (см. пример Пастера)?

«Бог выше мира» – Иустин. Он непознаваем в принципе. Он вне времени и пространства. В этом смысле он сродни бессознательному (по Фрейду). Поэтому он доступен только вере, предполагающей его, но не уверяющей в его бытийности.

Иудаизм считает, что «езмь есть», т. е. чистое бытие. Он доступен только иносказанию, основание которому даёт только вера. Его нельзя называть по имени, не только потому, что оно является тайным, не подлежащим восприятию профанным ухом, но произношение имени как бы узоканивает разделение единства неделимого Бога на две сущности: сущность Бога и образ сущности его – словесный образ, могущий существовать самостоятельно в двойственном человеку «телесном» виртуальном мире. Бог может существовать именно в виртуальном мире «словесного» человека. Точнее, в уходе от него в бессознательное «словесного» человека, ибо он невыразим в слове, но «переживаем.

Ритуальная ответственность определяет качество загробной жизни, загробного воздаяния у язычников (см. Светлов Р.). Безответственность отдельного члена общины приводит к возможности потрясений для жизни всей общины. Наказание (жертва) снимает угрозу для всей общины. Христианство унаследовало эту схему ответственности, сведя её к всеобщности для общества единственной жертвы Христа. Грех индивида влечёт лишь индивидуальное воздаяние и наказание. Община как коллективная структура не затрагивается (в принципе). Её ответственность за ритуальное поведение индивида элиминируется. Т. е. христианство делает решающий шаг к выделению индивида из общины на сакральном уровне. Остаётся лишь экономическая вовлечённость в жизнь общины, но при сохранении, часто, языческой социально-нравственной традиции. Её абсолютное значение в жизни человеческих сообществ постепенно исчезает. Но процесс не закончен до сих пор.