Слова в дни памяти особо чтимых святых. Книга четвертая. Август

Владыка Онуфрий был поставлен на вдовствующую Курскую кафедру сразу же после окончательного приговора священномученику Дамиану, в 1933 году. Казалось бы, трагическая судьба его предшественника должна была побудить нового архиепископа быть более «сдержанным» в своей деятельности, опасаться за свою жизнь. Но не таков был владыка Онуфрий. Человек мягкий, спокойный и кроткий, полный безграничной любви к Богу и ко всем людям без исключения, он в то же время умел быть решительным и твердым во всем, что касалось веры и пастырского служения. Так, например, в 1932 году один из его друзей-священнослужителей написал владыке, что решил прекратить дело проповеди и ограничиться одним только совершением церковных служб и треб, потому что времена непростые, а «иной недобрый человек извратит мои слова, и я могу пострадать! Когда увижу хоть некоторое успокоение, тогда продолжу дело благовествования».

Владыка Онуфрий так ответил другу на эти слова: «Никак не могу согласиться с твоими доводами.

Долг святителя и пастыря Церкви – благовествовать день от дня спасение Бога нашего (Пс. 95, 2): и в дни мира, и в дни бурь церковных, в храме, в доме, в темнице. Послушай, как объясняет святитель Иоанн Златоуст слово святого апостола Павла: проповедуй слово, настой во время и не во время, обличай, запрещай, увещевай со всяким долготерпением и назиданием (2 Тим. 4, 2). Что значит настой во время и не во время? То есть не назначай определенного времени, пусть будет у тебя всегда время для этого, а не только во время мира, спокойствия или сидения в Церкви; хотя бы ты был в опасности, хотя бы в темнице, хотя бы в узах, хотя бы готовился идти на смерть – и в это время не переставай обличать, вразумлять. Тогда и благовременно делать обличение, когда оно может иметь успех. Тогда наша проповедь дает плод, когда люди ее жаждут. В дни скорби, смущений самое простое искреннее слово пастыря приносит сторичный плод. На днях исполнилось три года моего святительского служения в Старооскольской епархии. С первого вступительного слова… и поныне всякий воскресный праздничный день за Божественной литургией и в воскресные вечерни я говорил поучения своей пастве. Делал это я не без смущения, волнений и страхов. Но Господь Милосердный хранил меня, и верю: сохранит и впредь. А если угодно будет Господу – приму и скорби за слово истины.

Если мы умолкнем, то кто будет говорить? На проповедь Царства Божия послал нас Сам Господь. И горе нам, если мы не благовествуем! Мы становимся в таком случае в ряды противников Божиих».

В другом письме владыки Онуфрия находим мы схожие рассуждения о пастырском долге; он считал, что долг пастыря – проповедовать Христа всеми возможными способами, включая и письменную проповедь, которая дойдет и до тех, у кого нет возможности выслушать устную:

«На епископах преимущественно лежит долг проповедовать слово Божие. Почти все мы исполняем это и усердно возвещаем Царство Христово на земле – но устно. Подвиг духовного писательства несут из нас лишь немногие. Конечно, устная проповедь имеет главное значение: произносимая с воодушевлением и убеждением перед большой аудиторией до тысячи молящихся, иногда она оказывает большое влияние на слушателей, направляя их к Богу и доброй христианской жизни. Но и самое красноречивое слово скоро забывается. Притом часто является сильное желание у верующего почитать у себя на дому что-либо из области веры. В этом отношении необходимо письменное наставление.

Если устное слово возбуждает веру у молящихся, то письменное усугубляет ее, утверждает. О важности письменной проповеди апостол славянских христиан Кирилл говорил: “Проповедовать только устно – все равно что писать на песке”».

Впрочем, дело проповеди владыка Онуфрий считал задачей не одних только священнослужителей, но и всех христиан, ведь вовремя сказанное слово может подчас преобразить всю человеческую жизнь. «Разве только в храме мы должны говорить о Боге, о Божественном учении? – писал владыка Онуфрий одному из своих многочисленных друзей. – Не только в храме, а и на всяком месте, где придется, где есть души неверующих, не знающих Бога или сомневающихся. Даже если не может верующий доказать своей истинности и опровергнуть речи неверующих, пусть он скажет ясно и определенно христианское учение. И это уже будет победа… Всякое необличенное слово лжи приносит свой плод, а разоблаченное, оно теряет свою силу».

Разумеется, владыка Онуфрий понимал всю опасность подобной проповеди в условиях безбожных гонений. Однако за себя он не боялся: главным для него всегда было служение Богу и ближним, собственным же благополучием и даже жизнью он всегда готов был пожертвовать ради этого служения. Владыка действительно сам жил так, как учил других, открыто и безбоязненно проповедуя людям Христа Распятого и Воскресшего.

В том же письме к другу он так писал о гонениях и мученичестве: